Александр Васильев об этом не только Ильин пишет.
Большевики и революция:
анатомия всероссийского блуда
Последняя треть XIX века была для России не только эпохой великих реформ, но и временем, когда в стране шла радикальная ломка традиционных норм и ограничений, в том числе и в сфере сексуальных отношений. Негативные процессы проникали в Российскую Империю снаружи и разлагали её изнутри. Таким образом, начало XX века стало преддверием сексуальной революции. И она грянула в унисон с антирусским государственным переворотом 1917 года, когда единство народа, Православия и государя, создававшее, в том числе, и понятие русской Семьи, было уничтожено вместе с привычным укладом жизни.
Имея пример Великой французской революции, большевики первым делом отменили церковный брак и облегчили процесс развода. Одновременно с этим разрешались самые разные формы семейных союзов — гражданские, гомосексуальные, тройственные, а также семьи-коммуны. Ну, и первыми в Европе ленинцы разрешили аборты.
А как же иначе - наступление на семью всегда идёт рука об руку с однополыми браками и абортами!
А после того как богоборцы решаются на убийство Помазанника Божьего, и немедленно рушатся вековые устои русского общества, вызывая чудовищный обвал всех прежних социальных и семейных ценностей. Ведь только после екатеринбуржской трагедии осмелились появиться на свет псевдоноваторские общества с эпатажными названиями «Долой стыд!», «Долой невинность!», «Долой брак!» и «Каждая должна отдаться каждому…»
Дальше – больше…
По воспоминаниям очевидцев, афиши крупных городов России запестрели воззваниями новой власти, обращёнными ко всем представительницам слабого пола в возрасте от 16 и до 50 лет. В этих прокламациях дам в обязательном порядке призывали регистрироваться в бюро свободной любви при Наркомате призрения и в местных комиссариатах.
Развязный стиль поведения навязывался всему обществу ещё с февраля 1917 года. И потому неудивительно, что многие горячие головы искренне поверили в это «обобществление всех женщин». Тем более, что предлагало подобную меру вроде как родная пролетарская власть.
Позже, подтверждая блудодеяния первых лет большевизма, Особая следственная комиссия при Главнокомандующем Вооруженными силами Юга России привела «Акт расследования о социализации девушек и женщин в городе Екатеринодаре по мандатам советской власти». В документе, в частности, говорится: «В Екатеринодаре большевики весною 1918 года издали декрет… согласно коему, девицы в возрасте от 16 до 25 лет подлежали «социализации»... Инициатором этой «социализации» был комиссар по внутренним делам Бронштейн. Он же выдавал и «мандаты». Такие же мандаты выдавали подчинённый ему начальник… конного отряда Кобзырев, главнокомандующий Иващев, а равно и другие советские власти; причём на мандатах ставилась печать штаба «революционных войск Северо-Кавказской Советской республики».
Эти талоны на узаконенный советский разврат получали, в основном, красноармейцы и начальствующие лица. Например, Карасееву, коменданту дворца, в коем проживал Бронштейн, предоставлялось право «социализировать» 10 девиц.
Документально подтверждено, что на основании этих секс-мандатов красноармейцами в Екатеринодаре было схвачено более 60 девушек — главным образом, из числа курсисток и слушательниц местных учебных заведений. Некоторые из них были арестованы во время устроенной в городском саду облавы; при этом, четыре девушки были изнасилованы здесь же, в одной из подворотен. Остальные - отведены к Бронштейну и к матросам, в гостиницы «Старокоммерческую» и «Бристоль», где все девицы также подверглись неоднократному изнасилованию.
Впоследствии некоторые из арестованных в Екатеринодаре девушек были освобождены…
Но большинство - уведены отступавшим отрядом красноармейцев, и судьба их так и осталась невыясненной.
Полнейшее падение нравов, которое принесла антирусская революция, выявилось и в массовых акциях по растлению малолетних. Так, например, в том же Екатеринодаре ученица 5-го класса одной из гимназий в течение двенадцати суток подвергалась изнасилованию целой группой красноармейцев. Наглумившись вдоволь, большевики подвязали девочку к дереву и жгли тело и гениталии ребёнка огнём; после чего расстреляли.
Социолог П. Сорокин, имея в виду педофилию среди большевиков, в 1920 году вспоминал: «Особенно огромна была роль в этом деле Коммунистических Союзов Молодежи, под видом клубов устраивавших комнаты разврата в каждой школе… Дети двух обследованных колоний в Царском Селе оказались сплошь заражёнными гонореей…» В подтверждение своих слов П. Сорокин приводит в пример факт, рассказывающий, как к местному врачу явился мальчик из колонии, заражённый триппером. По окончании визита он положил на стол медика 3 миллиона рублей. На вопрос врача, откуда у него такие деньги, мальчик спокойно ответил: «У каждого из нас есть своя девочка, а у девочки есть любовник — комиссар…»
Также документально известно, что девочки до 16 лет, прошедшие в те дни через распределительный центр Петрограда почти все оказались дефлорированными, а именно: таковыми были 87 %.
Стоит ли удивляться, что большевикам в итоге пришлось учреждать школы-санатории для детей-сифилитиков. Публицист И. Солоневич так описывает бытовавшие в них нравы: «…У учителей не было возможности применять к ученикам меры воздействия, они должны были терпеть дефективных и морально распущенных детей, развращавших других. От ругательств, пошлых рассказов и анекдотов на сексуальные темы, которые учащиеся употребляли в своем обиходе, становилось жутко. В том, что разложение народа было запланировано сверху, сомневаться не приходится», - констатирует автор, очевидец революционных событий.
Люди без Бога и без царя уже в 1919 году бодро вышагивают по столицам бывшей империи абсолютно голые, но с красными лентами через плечо. Пропагандируя дарвинизм, как учение, близкое идеям социализма, они громогласно декламируют: раз человек произошёл от обезьяны, а животные не носят одежд, то и люди должны ходить нагими.
Идейным вдохновителем голых пролетариев стал верный сын ленинской партии Карл Радек, не раз возглавлявший колонны раздетых, марширующих по Красной Площади у стен священного Кремля. Известен случай, когда «бесстыжие», остановившись на Кузнецком мосту, обратились с горячими призывами к набежавшей публике. Недолго помявшись, толпа зевак атаковала обнажённых. Те спешно ретировались.
Но ещё не раз их встречали в других городах, где они несли «голые знания» в пролетарские массы.
Например, имеются свидетельства, как в 1922 году проходили выступления общества «Долой стыд!» на центральной площади Краснодара, где голый оратор призывал с трибуны всем раздеться и стать «детьми солнца и воздуха». Однако вечером на том же месте прохожие лицезрели уже поваленный постамент и до крови избитого «сына природы».
Не удалось большевикам привить казачеству любовь к бытовой «обнажёнке».
…И тогда в стране, где половая распущенность никогда не была в почёте и новая революционная мораль скорее вызывала отвращение, в дело вступил комсомол. На заре становления РКСМ члены его ячеек искренне видели основной своей задачей отнюдь не учёбу, а повсеместное содействие половому раскрепощению молодежи и уничтожению православной нравственности времён «проклятого царизма». «Дно» общества, получив из рук «красных» паханов власть среднего и низшего звена, строило «новую» жизнь по своим понятиям, в которых самая страстная любовь была всего лишь грубым инстинктом спаривания.
При этом технология вовлечения в блуд была довольно нехитрой.
Сразу же после создания РКСМ для знакомства с новой организацией в столицу посылались делегаты с мест. По их возвращении во всех школах, на заводах и фабриках, в городах и селениях проходили митинги, на которых молодые коммунисты учили, что каждый комсомолец имеет право реализовать своё половое влечение, а комсомолка должна его удовлетворить по первому же требованию. Романтика межполовых отношений и девственность решительно отвергались, как позор и «страшное наследие» царизма. Отношения полов рассматривались отныне лишь в контексте революционной целесообразности.
И вскоре стараниями мракобесов сексуальные преступления стали нормой поведения в молодёжной среде. «Красные» пролетарии цинично демонстрировали отрицание всякой морали через надругательство и насилие над другими членами общества и, в особенности, над девушками и женщинами.
Растущая агрессивность комсомольствующих самцов рьяно поддерживалась секретарями РКСМ, личным примером проповедовавших полную свободу в отношениях полов. А изнасилование с середины 20-х даже получило своё наименование: «чубаровщина». Возникло оно по названию Чубаровского переулка на Лиговке в Ленинграде, где летом 1926-го года приехавшую работать на завод крестьянку Любу Белякову насиловала целая банда, состоявшая из 26 комсомольцев, кандидатов и членов ВКП(б).
Что примечательно: в ходе судебного процесса сочувствовавшая обвиняемым газета «Комсомольская правда» пестрела заголовками «Женщина — не человек, а всего лишь самка… Её жизнь стоит не больше, чем она получает за половое сношение».
В 1927 году в том же Ленинграде на пляже у Петропавловской крепости тринадцать учащихся ФЗУ после споров о торжестве коммунизма во всем мире зверски изнасиловали трёх девушек. Оргия продолжалась несколько часов в извращённой форме, пока на крики несчастных, наконец, не прибежал наряд милиции.
…Суд по данному делу стал показательным лишь потому, что одна из жертв комсомольского блуда скончалась от телесных травм, а у другой потерпевшей отец оказался видным партийным деятелем.
В ходе следствия выяснилось, что в комсомольской ячейке ФЗУ открыто существовало «бюро свободной любви». И, как правило, мероприятия революционной молодежи заканчивались разнузданными оргиями, когда парочки совокуплялись на глазах друг у друга, демонстрируя тем самым «здоровую сексуальную революционную мораль».
Свою вину подсудимые в итоге не признали, обиженно оправдываясь и поясняя, что рассвирепели и били девушек за их «буржуазную несознательность», ибо те отказали комсомольцам в близости… Но так как суд был превращён в показательный процесс, преступников сурово наказали: зачинщика расстреляли, остальных посадили на длительные сроки заключения.
Остаётся лишь добавить, что в начале 30-х годов комсомольцы, досыта натешившись с доступными членами комячеек, стали брать в жёны обычных девчат, недотрог и девственниц.
«Боевые» же подруги членов РКСМ в массе своей так и остались до конца жизни одинокими и злобными старыми девами.
«Красной» жрицей полового «раскрепощения» по праву считается профессиональная большевичка Александра Михайловна Коллонтай, выступившая в 1923 году со статьёй «Дорогу крылатому Эросу!» В целях достижения скорейшей победы коммунизма она призвала избавиться от всех условностей старого мира: любви, семьи и дома. Для этого, по её мнению, следовало полностью обнажить человеческое тело в живописи, на сцене и в кино.
«…Любви нет, а есть лишь «голое размножение», физиологическое явление природы», — вещали последователи Коллонтай с трибун митингов.
А сама Александра Михайловна их подзадоривала: «Сексуальное влечение — это обычная физиологическая потребность, такая же, как желание выпить стакан воды», — объявила она во всеуслышание. Именно эта теория «стакана воды» и стала впоследствии ширмой для пропаганды самой разнузданной безнравственности.
«Профессиональная проститутка, живущая на продаже своих ласк законному мужу», — такое определение дала Александра Коллонтай понятию «мать»; впрочем, повторяя мысль Маркса, считавшего, что «семья является узаконенной проституцией».
Вторила Александре Михайловне и близкая подруга Ленина Инесса Арманд, активно выступавшая за отмену института брака и свободную любовь. «Даже мимолетная связь… поэтичнее, чем поцелуи без любви пошлых… супругов», — заверяла эта замужняя фурия революции, охотно рожавшая детей от мимолётных любовных связей.
И вот эти, с позволения сказать, дамы совершенно серьёзным образом собирались навязать своё понятие счастья всему человечеству, считая семью и брак лишь разновидностью проституции.
Оно и понятно - во многом большевички и проститутки походили друг на друга: и те, и другие попрали нормы морали, и те и другие легко меняли мужчин...
Однако проститутки, в отличие от «красных» вождиц, никогда не претендовали на мессианскую роль. К тому же Октябрьская революция привлекла в древнейшую профессию новые кадры; в стране, охваченной разрухой и голодом, сотрудницы бесчисленных советских контор, девушки из разоряемых деревень, юные фабричные работницы и, конечно, барышни из «бывших» буквально хлынули на панель.
То есть, государство большевиков вынудило население в массовом порядке заниматься проституцией, создав — впервые в истории человечества! — ситуацию, когда экономический фактор превзошел генетический.
В начале 20-х сотрудниками московского Института венерических болезней был проведен опрос группы женщин, торговавших собой. На вопрос, что побудило их пойти на улицу, 95 % опрошенных дали одинаковый ответ: безысходная нужда в результате долгой безработицы, потеря рабочего места, развод, бедственное положение родственников. Оказалось, что в рядах проституток почти 40 % — дочери прежней аристократии и купечества; около 30 % — дочери рабочих, чьи отцы после якобы «пролетарской» революции потеряли привычный полноценный заработок, позволявший им при царизме содержать многодетные семьи, в которых супруга обычно не работала.
В общем, страна усилиями большевистских мудрецов превращалась в огромный бордель, и вскоре Россию логично захлестнула эпидемия сифилиса и гонореи. Широкая пролетарская общественность, молодёжь и партийные кадры массово заражались венерическими болезнями. Что впоследствии, конечно же, не могло не сказаться на их потомстве. Граждане, облапошенные новой социалистической моралью, потребляли продажную «любовь», напрочь позабыв об опасности для здоровья, — аспекте, в царские времена исправно охраняемом Врачебно-полицейским комитетом.
Количество заболевших, по сравнению с дореволюционным периодом, выросло в десятки раз!
Так в 1927 году выяснилось, что половина рабочих завода «Красный треугольник» заражена сифилисом. При этом молодые люди заражались не от проституток, а друг от друга. К слову сказать, даже в структуре создаваемой Львом Троцким Красной армии были «венроты» — воинские части, целиком состоящие из сифилитиков. Но эти факты замалчивались большевиками, потому как шли вразрез с утверждениями А. Коллонтай и ей подобных о том, что свободная любовь поможет избавиться от распространения венерических болезней.
Во многом подобная ситуация сложилась и благодаря тому, что с приходом большевиков психика и генетика русского человека были подвержены жестокой богоборческой атаке. Садисты и психопаты, получившие власть, ставили чудовищные эксперименты, проводили масштабные опыты над мужчинами и женщинами детородного возраста, воздействовали на психику будущей роженицы и развитие её плода. Известно даже о существовании медицинских спецлабораторий, спецотрядов и спецотделов по спариванию человека и животных. Теорию Дарвина большевики пытались превратить в прикладную науку.
Извращённая братоубийственной бойней психика и – главное - ощущение вседозволенности сотворили из «красных» борцов за «светлое завтра» настоящих нелюдей.
Наряду с этим, приобщаясь к общественному труду наравне с мужчинами, русские женщины постепенно вовлекались в процесс сексуального закабаления. Начальствующий состав советских учреждений и предприятий был подобран из числа проверенных «в неравных боях с царизмом» бандитов, насильников, бывших ссыльных и люмпен-пролетариев. Дорвавшись до власти, эти человекоподобные существа начали бесчинствовать, прежде всего, удовлетворяя свои самые низменные потребности.
Так широкий общественный резонанс получил процесс 1926 года по делу карточной госмонополии. Предприятие возглавляли молодые коммунисты, полные призрачных идей построения счастливого общества, что, однако же, не помешало им растратить казенные средства на кутежи с проститутками в ресторанах.
Из той же категории и процесс над руководителями ленинградского Комитета помощи освобожденным из мест заключения, которые регулярно злоупотребляли служебным положением, принуждая бывших арестанток и жён заключённых к сожительству. На суде по делу комитетчиков один из свидетелей заявил: «За время работы… я, кроме безобразия и разврата, ничего не видел… Заведующий культотделом… пьянствовал в пивной на ул. Желябова, где заложил мандат члена Ленсовета. Он учинял разврат… с ответственным секретарём коллектива… членом ВКП(б) тов. Петровой… Будучи шофёром легкового автомобиля, я неоднократно возил члена комитета Терехова по частным адресам к женщинам и в рестораны».
Как же точно изобразил всех этих начальников подотделов очистки Михаил Афанасьевич Булгаков в своём знаменитом «Собачьем сердце»!
Чтобы было понятно, насколько современникам был дик контраст между половыми нормами «красного» быдла и обычаями семей дореволюционной России, позволю небольшое отступление.
До 1917 года нормой в русских семьях было сохранять целомудрие до дня венчания. Причём, это было правилом, как для девушек, так и для их женихов. В русских семьях Карелии, к примеру, парня, утратившего невинность до брака, начинали сторониться даже его лучшие друзья.
Как известно, для того чтобы изменить любое общество, достаточно изменить роль женщины в социуме, её духовное и моральное предназначение.
Поэтому, дабы плоды революции могли закрепиться, большевикам необходимо было сломать внутреннюю сущность Женщины, сделать её самкой, безгласным и безвольным животным, ограниченным, униженным и деградирующим существом.
На этом поприще разрушения женской сущности активно работали Клара Цеткин, Роза Люксембург, Вера Засулич, Конкордия Самойлова, а также Л. Менжинская, А. Ульянова-Елизарова, Е. Лилина и другие видные большевички.
Так в 1919 году Инесса Арманд опубликовывает статью «Маркс и Энгельс по вопросу семьи и брака», где восхищённо восклицает: «Одним ударом, сразу мы не в силах были смести все тяжёлые пережитки буржуазных семейных отношений… Мы должны, и мы уже начали вводить общественное воспитание детей и уничтожать власть родителей над детьми».
То есть, материнство определялось большевистскими идеологами, как «социалистическая обязанность». При этом некоторые теоретики предлагали жить коммуной, в которой уход за детьми и их воспитание будет общим делом, где женщина – лишь аппарат воспроизводства новых членов коллектива.
В ажиотаже борьбы с семьёй некий В. Кузьмин писал в журнале «Современная архитектура»: «Пролетариат должен немедленно приступить к уничтожению семьи. Ребёнок после рождения принимается на коллективное иждивение и передаётся в ясли. Дошкольники, школьники и комсомольцы живут трудовыми коллективами».
Главный же идеолог молодого советского государства Лев Троцкий без стеснения пошёл ещё дальше: он делает вывод о том, что дело мировой революции не доведено до конца лишь потому, что большевикам не удалось разрушить традиции русской семьи. Бронштейн яростно резюмирует: «Революция сделала героическую попытку разрушить так называемый «семейный очаг». Место семьи должна была, по замыслу, занять законченная система общественного ухода и обслуживания. Доколе эта задача задач не разрешена, 40 миллионов российских семей остаются в подавляющем большинстве своём гнездами средневековья».
Именно поэтому дети долгие годы представляли собой для ленинцев лишь побочный продукт социалистического общества. Отсюда, в частности, и огромное количество беспризорников в первые годы революции – именно из-за безразличия к их судьбам лидеров Советского государства. Результатом политики комсомольско-комиссарского блуда стало то, что в стране Советов назрела большая проблема: что делать с детьми, рождёнными от свального греха. Дети «крылатого Эроса» зачатые в условиях не любви, но процесса бездушия и насилия, никогда не знавшие материнского тепла, росли, логично пополняя собой ряды преступного мира.
Это уже много позже Феликс Дзержинский публично озаботится судьбой подростков, заполонивших вокзалы и улицы столичных городов.
И тогда новая власть под присмотром ЧК для детских резерваций предоставила бывшие дворянские особняки, дочиста разграбленные и загаженные «красными» варварами. В ясли, приюты и колонии попадали как дети, рожденные в «свободной любви», так и беспризорники, появившиеся по воле большевистских бандитов, убивавших их отцов и матерей.
И вот здесь мы подходим к корню объяснения многих последующих бед генофонда России.
Дело в том, что оболганная большевиками и их последователями наука телегония утверждает, что на потомство женской особи влияют все её предыдущие половые партнёры, но особенно — первый мужчина. Именно он закладывает генофонд, он становится как бы соотцом всех будущих её детей, вне зависимости от того, когда и от кого женщина будет рожать. Недаром изначально на Руси девушки, не сохранившие до свадьбы невинность, считались порченными и ассоциировались с червивым яблоком.
В стране, где царила монаршья власть, устои Православной Церкви укрепляли духовное единство общества, соблюдалась чистота рода.
Но если Бога нет, значит – можно всё!..
Разврат — «лакмусовая бумажка», во все времена помогающая бесам управлять страстолюбцами, и распространение революционной морали привело к самым печальным последствиям для института русской семьи. Молодые люди, убегая из деревень в города, поселялись в общежитиях. Представители рабочего класса зачастую не имели средств даже для того, чтобы купить самое необходимое для семейной жизни: кровать, кухонные принадлежности, детские вещи. Подобных проблем труженик Российской Империи и представить себе не мог, когда зачастую мужчина был единственным кормильцем семьи из более десятка душ, и при этом никто не голодал.
В то время как члены «нового» общества не могли создать полноценную семью - они не имели ни жилья, ни средств. А если эти новые советские семьи и создавались, то женщины вынуждены были сдавать грудничков в ясли чужим людям и идти работать, чтобы прокормиться.
Так в многочисленных штабах Красной армии женщины работали в качестве телефонисток, официанток, шифровальщиц, уборщиц. Однако представительницы прекрасного пола привлекались в советские учреждения и с иной целью: своими телами они обслуживали уставших от дневных забот представителей руководящих большевистских кадров.
Так что, знаменитые строки «…и девочек наших ведут в кабинет» родились отнюдь не на пустом месте.
Но справедливости ради надо сказать, что пролетариат, поэкспериментировав с тройственными и однополыми союзами, очень скоро вернулся к традиционной «ячейке общества». Уже в начале 1930-х годов семейная политика большевиков резко меняется. Ставка делается на большую крепкую семью, как на важнейшее условие существования государства.
Как скорбно резюмировал в своих мемуарах тот же Троцкий, «взять старую семью штурмом не удалось». «Опять Россия стала буржуазной, снова в ней культ семьи», — гневно возмущался он в 30-е годы, осознавая, что даже убийство царя становилось отчасти бессмысленным, потому как конечная цель - уничтожение семьи, как ячейки общества,- не достигнута.
Сексуальная революция, начавшаяся в 1917 году, бесславно завершилась к 1937-му. К тому времени остепенились, получив высокие должности, или же отправились на тот свет «красные» блудницы И. Арманд, Е. Стасова, Л. Рейснер, Р. Землячка, Н. Подвойская, М. Эссен и многие-многие другие носительницы революционной морали.
Уже пребывая в преклонном возрасте, успешная «красная» развратница Александра Михайловна Коллонтай написала в письме к своему многолетнему любовнику французскому коммунисту Марселю Боди: «Мы проиграли, идеи рухнули, друзья превратились во врагов, жизнь стала не лучше, а хуже. Мировой революции нет, и не будет. А если бы и была, то принесла бы неисчислимые беды всему человечеству».
Нет ничего страшнее восставших рабов: их свобода тиранична и слепа, а идеалы проникнуты варварством и жестокостью, потому что проповедуют они всеобщую доброту, а всеобщего нет ничего, кроме рождения и смерти.
И - последнее…
Вспомните, с чего начался новый виток большевизма в конце 80—х: обилие порнолитературы на прилавках книжных магазинов, на лотках привокзальных площадей, в переходах метро; шеренги проституток вдоль улиц столичных городов и на междугородних трассах; прикрываясь жанром «эротика» кинотеатры начала 90-х демонстрировали откровенную порнографию. В городах России практически открыто начали функционировать свинг- и гей-клубы, а также заведения для любителей группового секса.
Так что, методы большевиков не меняются. Бесы на этапе захвата власти способны апеллировать лишь к низменным чувствам. И, не умея создать полнокровные социально-общественные отношения, они, в итоге, вновь и вновь будут вынуждены применять репрессивные методы хозяйственного управления.
«Этот вальс танцевали мы в 37-ом…»
Соратники, будьте бдительны.
ЛИТЕРАТУРА:
1. Журнал «Родина»; № 10, 1990
2. А. Залкинд, «Революция и молодежь»; типография им. Я.Свердлова, 1924
3. «Красный террор в годы гражданской войны», под редакцией Ю. Фельштинского; Лондон, 1992
4. «Воспоминания корниловца 1914–1934», А.Трушнович; издательство «Посев», 2004
5. «Комсомольская правда»; 18 декабря 1926
6. «Правда»; 7 мая 1925
7. «Вечерний Петербург»; 26 декабря 1992
8. «Секретные материалы 20 века»; № 1, 2007
9. «Современная архитектура»; 1928
http://www.imperskiy-fund.com/page-258.html
Вход
Регистрация
FAQ
Поиск
А ничего что в названии сего произведения 
Тебе нечего делать, вот и читайт то,что ты тут выложил.
Ну тогда мадам признавайтесь что вы намеренно солгали исходя из своих русофобских взглядов ..
Я еще раз повторяю ,эти перепечатывальщики Ильин и прочие .Не когда не были в ссср и соответственно ,ихние так называемый выдержки из прессы .Просто плод их больной фантазии и не более того ..Ну я тоже могу написать ,к примеру что Гитлер пришелец с марса .И в подтверждения этому ,написать что об этом было написано там то и там то .Что поверите ,скорее всего нет .Скажите как я не когда не только не бывшей в Германии в то время .Но и не когда не знавший сего персонажа об этом могу знать ..Так и здесь эти персонажи Ильин и прочие не когда не были в ссср .Так как они могут судить о жизни в стране в которой не когда не были .
Ну здесь мы видим чисто американское мышление .все везде продается и покупается ..Общеизвестно что в тот период не какой продажи продовольствия не велось см 
