На грани допустимого.
Беседа с Андреем Кабановым, президентом фонда «Город без наркотиков» в Екатеринбурге
15 октября 2010 г. Источник: Татьянин День
Андрей Кабанов — президент фонда «Город без наркотиков» в Екатеринбурге, автор методики реабилитации, по которой десятки человек избавились от зависимости. Методика разработана на собственном опыте: Андрей 11 лет был наркоманом.
— Андрей, как люди попадали в реабилитационный центр «Город без наркотиков»? Было ли лечение принудительным?
— Сначала я проведу маленький ликбез. Многие врачи говорят так: наркомания — это заболевание, заболевание неизлечимое, но только несите денежки, и мы постараемся что-то сделать.
А на самом деле наркомания — это распущенность. Не существует такого заболевания, при котором нужно загонять в гроб родных и близких. Чтобы колоться, нужны денежки: нужно грабить, убивать, обманывать и тому подобное, чтобы кайфовать. Найдите мне такое заболевание, при котором нужно кайфовать, а на весь мир наплевать.
Еще один очень важный факт: любой больной человек вызывает у нас сочувствие, сострадание. Но как только вы пожалеете наркомана, он вас сожрет. Такова психология наркоманов. Я говорю об этом, потому что я употреблял наркотики в течение одиннадцати лет — я все про это знаю.
Очень важно знать: не существует никакой страшной ломки, ею пугают врачи, потому что им это выгодно. Да, есть дискомфорт. Но я Вам честно скажу, что когда голова болит — это гораздо страшнее, зубы — вообще не сравнить с так называемой ломкой. Это был мой личный опыт, я это переживал не раз. Первый раз это было в 1989 году: меня на трое-четверо суток закрыли в камеру (я тогда вел такой образ жизни, наркоман, что взять). И я уже через трое суток был здоров, как зайчик, и понял, что никакой ломки не существует. Когда на тебя смотрят близкие, родные или друзья, тебя лечат, ты начинаешь стонать, плакать, тебе так плохо, что жить не хочется. Но это только шантаж себя и окружающих — лишь бы достичь эффекта, чтобы тебя кто-то пожалел, дал денег, уколол, дал каких-то медикаментов, снотворного и т.п. Поэтому мой личный опыт и дал мне право создать такую методику. В наших реабилитационных центрах они, родненькие, засыпают на пятые-четвертые сутки без единого медикамента.
Честно скажу: ведь это все нам не нужно, это у нас не коммерческий проект. У нас процентов 30-40 содержатся бесплатно, а те, кто могут заплатить, — платят благотворительный взнос, в котором посчитано копеечку в копеечку то, что тратится на них. Мы этим занимаемся только потому, что бросить уже не можем, потому что столько насмотрелись горя, потому что нам просто скажут: что же вы взялись, а теперь бросаете. А так это нам зачем сдалось? Это не коммерческий проект, туда деньги только вкладываются. Мне есть, чем заниматься. Евгению Ройзману — тем более: он историк, коллекционер, открыл музей Невьянской иконы. Он пишет научные труды по истории, об иконах, о картинах.
Мы начали с «плохишей» с улицы, но когда родители повели к нам своих детей, которые сдыхали от наркотиков, нужно что-то было делать. Первого парня, который к нам попал, зовут Антон. Мы ему говорим: «Хочешь бросить?» Когда ему рассказали, что надо делать, Антон сказал: «Хочу». — «Пойдем в подвал». Его туда завели и пристегнули наручниками. Через два-три дня тот орал: «Отпустите меня». Но через неделю он уже спокойно себя вел и говорил спасибо. Так же у нас появились первые семь человек. Потом нам отдали детский садик на Изоплите, и мы своими руками начали создавать реабилитационный центр. Потом к нам повели своих детушек бедные мамы, которые плакали и рыдали, что детки умирают, и мы их начали брать.
— Какова методика реабилитации?
— Первое — родители писали заявление: помогите, спасите. Сами наркоманы, которых удавалось убедить, тоже писали заявления. Чтобы ограничить их перемещение, мы их заковывали в наручники. Это не варварство: их было очень много в карантине, и чтобы они не повредили себе и окружающим, их просто-напросто пристегивали. Через какое-то время, когда проходила детоксикация, их отмыкали.
В то время, когда человек находится на карантине, питание — хлеб и вода. Это тоже не истязание. Когда человек находится в ломке, любая пища — это работа всего организма: желудка, почек, печени. А это очень тяжело, потому что, в принципе, организм не работает, он поражен наркотиками. Поэтому практически голодным он проходит это состояние, потом его выпускают с карантина, он начинает жить спокойной жизнью.
Самая главная задача — оторвать от наркотиков. На длительное время, мы вывели это опытным путем — хотя бы на год. Вот откуда пошла эта методика.
Мне 50 лет, у меня трое детей, четверо внуков. Те, кто к нам поступает, в 90 процентах случаев годятся мне в дети. Могу я издеваться над своими детьми? Из нас почему-то хотят сделать непонятно кого. Представьте себе: идешь по городу, а тебе то с той, то с этой стороны то чья-то мама, то сам человек, который прошел у нас реабилитацию, говорит: «Спасибо, спасибо». Сколько мы уже людей вытянули с того света — ради этого стоило жить.
далее тут -
http://www.pravoslavie.ru/smi/42114.htm