А пост мой сегодняшний будет об «элитах».
Слова такого не было ни в СССР, ни ещё долгое время после. Оно появилось в широком употреблении только в нулевые, когда вся эта поднявшаяся прослойка начала как-то структурироваться и появилась потребность в каком-то новом слове, кроме бранных.
Павловский мне когда-то говорил: при любом сколь угодно тяжёлом поражении, в масштабах общества, всегда есть группа, которая от него выигрывает. Также верное и обратное: при любой победе в обществе обязательно будет группа проигравших, и это не обязательно прямые сторонники или пособники врага. Просто и поражения, и победы меняют социальную структуру — а значит, кто-то приобретает, а кто-то теряет, и это не индивидуальный сценарий — речь о слоях и средах.
Отталкиваясь от этого суждения, необходимо констатировать вот что.
Мы сейчас, страшно сказать, заявились на статус «государства-цивилизации». Заявились не от хорошей жизни: предыдущие тридцать лет мы честно пытались быть хоть и государством, но ни разу не цивилизацией — скорее частью, пусть сколь угодно периферийной, но частью большой и как бы «настоящей» цивилизации — цивилизации победителей в Холодной Войне, цивилизации «конца истории», строившей от себя и из себя «глобальный мир». Мы вполне согласны были подгонять и своё внутриполитическое устройство, и свою экономику, и свою культурную жизнь под их жёсткие лекала и стандарты, лишь бы нас приняли и признали за своих, хотя бы и в унизительной роли «страны-бензоколонки». Не кто иной как Путин на своём первом сроке спрашивал американских президентов о шансах вступить в НАТО, и вёл предварительные переговоры с лидерами Франции и Германии о перспективах присоединения к ЕС. Плюс ВТО, G-7 (которая тогда была G-8, с Россией), и т.д. и т.п.
Оказалось, что ни тушкой, ни чучелком мы туда к ним не пролазим, вообще никак. Даже если будем совсем-совсем паиньками и заиньками. Единственный шанс на «интеграцию» состоял в том, чтобы по образцу СССР развалиться на сколько-то частей, и тогда какие-то из них, наиболее «соответствующие стандартам», евпочя, может быть и прошли бы. Но на этот финальный суицид мы всё же оказались не готовы — даже в названии «Единая Россия» нет вообще ничего, кроме страха, что она может перестать быть таковой.
И тогда, скорее неволей, чем волей, мучительно и противоестественно, даже и до сих пор, пришлось помаленьку учиться заново отращивать хоть какую-то, хоть на полшишечки, но «субъектность». И едва этот процесс начался, даже только обозначился — Мюнхенская речь, 2007 — как сразу же (08.08.08) встал вопрос о том, что за неё, очень возможно, придётся вполне себе неиллюзорно воевать.
Все многолетние поиски «национально-ориентированных элит» — это поиски отсутствующей чёрной кошки в тёмной комнате. Важно очень чётко и трезво понимать: «колониальный» режим всегда и везде, на уровне базовой архитектуры, даёт «элитам» намного бОльшие возможности и блага, чем режим «суверенный». По большому счёту, только он и делает их в собственном смысле «элитами».
Можно было бы заморочиться и составить табличку возможностей и привилегий, которыми обладают элитарии любой колониальной периферии, и которых они обречены лишиться в случае деколонизации. Это и эксклюзивный доступ к разнообразным благам «первого мира», и разрыв во много порядков в уровне жизни с соплеменниками, и практически полная бесконтрольность и безответственность перед ними и перед кем угодно, кроме «внешних партнёров», которые будут всерьёз требовать лишь одного: выполнения условий торговых контрактов.
Причём во всём остальном партнёры тебе ещё и помогут: организовать «демократию» (это такой специальный колониальный режим управления посредством регулярной смены марионеток в ходе декоративных квазиэлекторальных процедур), внедрить всевозможные стандарты управления, в трудные моменты могут даже и денег подкинуть (в долг, разумеется). Но это всё ерунда по сравнению с главным бонусом — ты получаешь наследственный привилегированный статус, гарантирующий тебе и твоим потомкам место в колониальной аристократии на много поколений вперёд.
А теперь давайте посмотрим на масштаб потерь при переходе «центра ответственности» из внешнего контура во внутренний. Во-первых, твой привычный уровень потребления, вызывающий вполне понятную человеческую зависть, тут же оказывается под атакой вопросов: а точно ли ты настолько ценный для нас всех член общества, что мы считаем нормой такие излишества? Во-вторых, сами излишества — они не там, а тут, на виду: недвижимость, отдых, то-другое. В-третьих, твои дети учатся и живут здесь, вместе с детьми соотечественников, а значит и они и их родители… ну, тут же не скроешь, у кого чего сколько; а главное — не передашь так запросто по наследству даже не сами блага, а их первоисточник. В-четвёртых, чтобы удержать лидерство и собственность, больше нет консалтинга-саппорта: придётся своим умом только. А в-пятых и в-главных, с людьми не получится разговаривать из верхней позиции — ты больше не душеприказчик иноземных белых господ, а такой же как они гражданин отечества. Ну, положим, ты богаче остальных — а другой умнее, а кто-то решительнее, а ещё кто-то просто нужнее родине прямо сейчас. И тебя обсуждают, тебя сравнивают с другими, тебя оценивают — и от этой оценки зависит твоё положение. Какая ты вообще тогда к чёрту «элита»?
Отсюда вывод — сугубо классовый. В интересах «элит» рубиться до последнего именно за колониальную модель, а не за суверенную и уж тем более не за цивилизационную. И даже если отдельно взятый элитарий весь из себя патриот или там ситуативный бенефициар конфликта с «гегемоном», это не меняет общего вектора: «элитариат» как целое есть слой, возможный только при колониальной модели. Частным следствием из этого является парадоксальный вывод, что «трампизм» по отношению к американскому дипстейту есть в своём роде такой же антиколониальный движ, как и наша СВО.
https://t.me/chadayevru/2146
Вход
Регистрация
FAQ
Поиск
