Султан Магомет Четвертый мечтал о покорении самой опасной силы, противодействующей ему, - казаков из Запорожской Сечи, где атаманом был Иван Сирко. Поскольку казаки не соглашались ни на какие условия, султан решил неожиданным ударом разрушить Сечь зимой 1674 года. Он вызвал к себе крымского хана, и они разработали план захвата Сечи. В Крым перевели янычар, готовилась к походу многотысячная крымская Орда.

Наступила морозная зима. Казаки безмятежно сидели в Сечи по домами ничего не знали о смертельной опасности.
Как только замерзли реки, пятнадцать тысяч султанских янычар и сорок тысяч воинов орды Крымского ханства двинулись в поход. К Сечи намеревались подойти под Рождество, когда по расчетам султана и хана, казаки будут заняты праздником и будут так пьяны, что их легко будет взять голыми руками и разгромить крепость. Но ни султан, ни хан, ни мурзы не знали, что на Сечи был «сухой» закон, и всякого, кто выпьет хотя бы чарку водки, привязывали к столбу и секли лозой. А в морских походах выбрасывали пьяных за борт.

Хан со своим войском приблизился к Сечи, неожиданно захватил полевую стражу и начал допытываться, как можно проникнуть в укрепление. Один из казаков не стерпел мук и согласился показать единственный проход, через который казаки ходили по воду к Днепру.

На третью ночь Рождества хан, уверенный, что казаки веселятся и пьянствуют, решил провести отборный отряд войска через этот проход в Сечь, захватить стражу на башнях возле ворот, а затем сразу же штурмом ворваться в курени, где спали казаки и уничтожить их. План начал воплощаться в жизнь.
Турки и татары заполнили всю площадь, готовясь к штурму куреней. Ночь была лунной, морозной. Янычары уже были близки к победе, они только ждали сигнала, который должен был прозвучать через минуту-другую.

Казаки спали. Но в этот момент в одном курене проснулся казак по фамилии Шевчик. Он выглянул в окно и не поверил своим глазам: вся площадь Сечи была заполнена турками и татарами! Казак не поверил своим глазам, подумал, что это почудилось ему спросонья, но все к ужасу было более чем реально, и казак после секундного замешательства начал действовать. Он быстро разбудил побратимов, которых в курене было сто пятьдесят человек, и коренной командир сразу же приказал разделиться на две половины: одни должны были стоять возле окон и стрелять, другие - заряжать ружья. Грянул первый залп, который разбудил всю Сечь. Казаки сориентировались в обстановке более чем оперативно: через мгновение из окон других куреней, опоясывающих площадь, начался обстрел янычар, которые, не ожидая такого отпора, кинулись бежать обратно в узкий проход. Началась давка и паника. Вместо того, чтобы грамотно отходить под прикрытием своих оружейников, застигнутые врасплох, янычары толкали и давили друг друга, стремясь выскочить из-под обстрела. Турок и татар было на площади очень много, поэтому казаки почти не промахивались, пуля доставала если не одного, то другого басурманина, а часто и двоих и даже троих сразу, так как убойная мощь ружей, стреляющих почти в упор, была весьма великой. Уничтожив огнем большую частьпришельцев, казаки открыли крепко запертые на ночь двери куреней и бросились добивать саблями остальных. Нападавшие были разбиты наголову, и лишь немногие сумели спастись бегством.

Султан разъярился и объявил, что сотрет Сечь с лица земли, однако испугался идти на штурм и «не желая проливать лишней крови», предложил казакам покориться ему добровольно без боя. Султан послал письмо в Сечь и принялся ждать ответа.

Казаки встретили султанского гонца, позвали самого грамотного и голосистого казака и уселись слушать:

«Я, султан, цесарь турецкий и всех земель: греческих, македонских, вавилонских, Великого и Малого Египта, царь над царями, король над королями, рыцарь над рыцарями, внук божий, брат Солнца и Луны предлагаю вам сдаться без боя со всеми землями и оружием»...

Криком, гневом, хохотом и шутками встречали казаки чуть ли не каждое слово чтеца, а когда тот закончил, поднялся такой шум, что атаманам стоило немало труда успокоить разбушевавшихся запорожцев. Тут же решили писать ответ...

«Ты - шайтан турецкий, - выводил лучший писарь под диктовку, - черта брат и товарищ, египетский свинопас, александрийский козолуп, товарищ сатаны, свинья, всего света и преисподней шут, какой ты к черту рыцарь. Тебе, брехуну великому, безумному противнику Божию, кобылятнику негодному, поганцу смердящему, сыну чертячьему - не покоримся тебе, на земле и на воде будем биться с тобой, загоним в Царьград, из которого можешь драпать в пекло к отцу своему, дьяволу, который давно скучает по тебе.
Кошевой атаман Сирко со всем кошем запорожским».

Одобрением, хохотом и восторгом принимали казаки каждое написанное султану слово, а через несколько дней приняли неравный бой с турками и отстояли, хоть и с великими потерями, родную землю...

По материалам Г.Нудьги («Историческая газета». Июль-август, 1999)