| Крестовский  Всеволод Владимирович(1840 –1895)
 Сочинения  Всеволода Крестовского  жиды после 1917 года, естественно, печатать запретили. Русские не должны читать книги этого писателя. Даже о существовании этого писателя десятки миллионов русских людей не знали в течение десятилетий.  А написал Крестовский много – 8 томов.  Только в 1935 –1937,  когда Сталин начал немного ограничивать жидов, был издан (частично) самый популярный до 1917 года роман Крестовского – «Петербургские  трущобы». Почему жиды его ненавидели и ненавидят?  Да за то, что Крестовский посмел в 1882 – 1892 годах  писать и издавать книги на тему об экспансии жидов в России. Под общим названием – «ЖИД  ИДЁТ!».  Были напечатаны три его сочинения из этого цикла: «Тьма Египетская»,  «Тамара Бендавид»  и «Торжество  Ваала».  И к негодованию  жидов, в отличие от наших современных генералов, генерал Крестовский не боялся говорить и писать слово «жиды».  К сожалению, генерал Крестовский  вынужден был отвлекаться на редактирование журнала «Варшавский дневник». «Вот брошу редакторство, возьму большой отпуск и закончу своего ЖИДА», – говорил  он. Но не успел сделать всё, что задумал.
 
 Когда Крестовский  служил ещё  в уланском полку на Западе  России  -  в Белоруссии и  Польше, он хорошо изучил вредоносную деятельность  жидов в этом  крае. Привожу  некоторые фрагменты  из его очерка  «Базарный  день  в  Свислочи»:
 
 «Каждый  воскресный  день в Свислочи  с раннего утра подымается особенное  движение. ЖИДКИ  торопятся выслать своих  «агэнтов» на все  выезды и ближайшие перекрестки дорог, ведущих к местечку. Это в некотором роде сторожевые посты…  Нужны они затем, чтобы перехватывать  на дороге крестьян, доставляющих на базар свои сельские продукты». Крестьянин везет на базар овёс, жито и другие сельские товары   и  «уже рассчитывает в уме своём предстоящие  ему барыши, как вдруг на последнем перекрёстке налетает на него с разных сторон ватага еврейских  «агэнтов». Бедный  крестьянин  «моментально оглушён, озадачен и закидан десятками вопросов, летящих вперебой один другому: «А что везёшь? А что продаешь? А сколько бочек? А чи запродал уже кому?  А чи  не запродал?» Хлоп не знает,  кому и что отвечать,  а  ЖИДКИ   между тем виснут к нему на  задок, карабкаются на воз, лезут с боков  и с  переду, останавливают под уздцы  лошадёнку, тормошат  ошалелого хлопа, запускают руки в овёс  и жито, пробуют, смакуют, рассматривают, пересыпают  с ладони на ладонь и при этом   хают  -  непременно, во что бы то ни  стало, хают  рассматриваемый  товар,  а другие – кто половчее  да поувёртливее – насильно суют хлопу в руку, в карман  или за пазуху  сермяжки  кое-какие деньжонки,  и не столько денег, сколько запросил хлоп, а сколько  самим вздумалось по собственной  своей оценке, которая, конечно, всегда клонится  к явному ущербу  хлопа,  и если  этот последний  не окажет энергичного сопротивления с помощью  своего  громкого горла, горячего кнута и  здоровых  кулаков, то  ПАРТИЯ  ЖИДКОВ, которой удалось,  помимо  остальных агентов,  всунуть в руку  продавца  сколько-нибудь деньжонок, решительно овладевает  и хлопом, и его оброком, и его возом». Всё с воза  за  бесценок уходит  в  жидовские амбары. Крестьянину, который раздосадован тем, что  «заработал» во  много раз  меньше, чем он мог бы заработать  на базаре, жидки  наливают для смягчения его  нервов кружку водки.  «Озадаченный, раздосадованный, разочарованный  и огорчённый  хлоп посмотрит  жалостно на доставшиеся  ему  скудные гроши, перекинет их раздумчиво с ладони  на ладонь, почешет за спиною  и, сообразив, что на  такую  ничтожную  сумму не приобретёшь  ничего путного для своего хозяйства, махнёт рукой и повернёт до   (жидовской) корчмы,  где  и спустит до конца  свою  злосчастную  выручку».
 
 (Крестовский В. В.  Очерки  кавалерийской  жизни. М., 1998.  С. 67 – 69).
 
 Крестовский  весьма  осуждает, польских  правителей  за  то  что  они дозволили  жидам  поселиться  в  Польше  и  дозволили  им  вести в  Польше  паразитическую  жизнь. Жиды  получили  в  Польше  «в некотором роде  новую  Палестину, переселялись  в  неё  целыми  тучами и  наконец,  как  саранча, покрыли  собой  весь  громадный  край. С захватом  всей торговли  и промышленности  в еврейские  руки  рынки весьма скоро потеряли то благотворное  значение  для  общества, какое  они  всегда  имеют в  государствах, органически  и правильно  развивающих из  себя  свои  экономические  силы и не подверженных таким  паразитным, чужеродным  наростом, каким в  старой  Польше  было  еврейство. Базарные  площади  облепились  со  всех  сторон  гостеприимными  шинками, куда евреи  всячески  заманивали  крестьян,  приезжавших  на  торг, и где  слабодушный  хлоп нередко пропивал  последнюю копейку,  как и ныне  пропивает её. Базары сделались  благодаря  шинкам  да  корчмам  притонами  разгула, пьянства  и нравственного  растления. Благосостояние  крестьян  чахло, гибло и пришло наконец  к тому, что в настоящее время, когда  крестьянин  стал  свободным  землевладельцем, земля  его, принадлежащая ему  de jure, на  самом-то  деле принадлежит  корчмарю-еврею, ибо нет  почти  такого  крестьянина, который  не  состоял  бы в  неоплатном  и вечном  долгу этому  корчмарю  своей  деревни. Евреи  веками  высасывали крестьянский  пот  и кровь, веками  обогащались  за  счёт хлопского  труда  и  хозяйства.  Такой  порядок  вещей  давно  уже  породил в  высшей  степени напряжение, ненормальное  состояние,  продолжающееся  и по  сей  день  и отразившееся  инерцией и вредом на все  классы  производителей. Довольно будет,  если мы для более наглядного примера скажем, что в 1817 году  на 655 ярмарочных  и торговых мест одной лишь Гродненской губернии было  14 тысяч шинков и корчм, содержимых   исключительно евреями» (Там  же. – С. 84 – 85). Далее Крестовский  так  описывает  жизнь жидовского  паразитического  базара: «Но  более всего,  по всевозможным  направлениям, во  все  концы  и  во  все  стороны  снуют  и шныряют  жиды, жиденята, и  все  куда-то  и  зачем-то  торопятся, все  хлопочут, ругаются, галдят  и  вообще  высказывают   самую юркую,  лихорадочную  деятельность. Они  стараются  теперь  перекупить  всё  то, чего не  удалось  им  захватить  в  свои  руки  с бою на  аванпостах. Но главные  усилия  братий  израилевых  направлены  на  дрова,  на  хлеб  зерновой, на  сено, т. е. на такие  все  предметы, на которые,  в  случае  большого  захвата  оных  в  еврейские  руки,  можно  будет  тотчас же  повысить цену  по  собственному  своему  произволу»  (Там  же. С. 87). .
 
 Процитирую ещё  несколько фрагментов из сочинения    Всеволода  Крестовского  «Тьма  Египетская»:
 
 «Что  вам  здесь  надобно? – далеко не  любезным образом  спросил он всю  эту  компанию. ЖИДКИ  переглянулись  между  собой. -   Мы  до вас -  дело  имеем,  – заявил  один  из наиболее бойких. -   Вон, говорю,  гони!  В  шею!.. -   Уф, шея?  Го-го!  -  загалдели  ЖИДКИ  все  разом. -    Вон,  мерзавцы,  – топнул на них  Каржель,  опять  замахиваясь  палкой. -   Зжвините,  не пойдём мы  вон… Отдайте  нашева  девицу».
 
 «Вы  своё  клюнул, да и упорхнул  отсюда, а нам  -  ведь  здесь оставаться…  Тут ЖИДОВЬЁ  гвалт  подымет,  а  я  из-за  вас  потом  своими  боками  отдувайся…» (Крестовский  В. В.  Собрание  сочинений.  Т. 8 .  С. 45, 53).
 
 «А  перед монастырём,  против святых  ворот, в  это время  стояла уже толпа  человек до ста  ЖИДЕНЯТ  и разной  взрослой еврейской  сволочи,  поощрённой  вчерашней  безнаказанностью». «Случайные  и редкие  прохожие  из  христиан  приостанавливались  на минуту в изумлении   при   виде  этой  кривляющейся  ЖИДОВЫ». «В это время подвалившаяся  с  базара  кучка парубков и женщин  приблизилась  к монастырю  и видит воочию   разбитое  стекло на образе, мазки дёгтя на воротах, лики святых угодников, забросанные  грязью,   и  эту  самодовольно  издевающуюся  ЖИДОВСКУЮ  ОРАВУ. Чувство  негодования  охватило  крестьян,  поражённых  видом такого  безобразия». «Та  накладыть-бо  им, пархатым, по горбу». «Пошёл промеж них  ропот: Что  это в самом  деле?   ЖИД  ноне  Рассею   уже  обижать  стал.  Нешто  это  порядок!?  Проучить  ЖИДОВУ!   На  царап  её!  Не  дадим  рассейских  в  обиду!..» «Сознавая  перевес  сил  на  своей  стороне,  ЖИДКИ  вошли  в   азарт  и  дружным  натиском  попёрли  христиан  к  базару». Далее, естественно,  когда число  христиан  увеличилось за счёт  прибежавших  на  подмогу, последовал  крепкий русский  контрудар, а потом  пошел   весёлый, радующий  душу, погром  против жидов.  Во время погрома  русским  крестьянам  и рабочим  больше всего нравилось  вспарывать  «ЖИДОВСКИЕ   БЕБЕХИ»  – жидовские подушки  с пухом  и перьями. Ветер разносил белый пух по всему  городу, как снег. В жаркий летний день все крыши, деревья, улицы и люди  – всё в городе было покрыто белым пухом.  Наступила  «ЖИДОВСКАЯ   ЗИМА»,  веселился  русский  народ по поводу этой маленькой,  но всё  же  победы.
 
 (Крестовский  В. В.  Собрание  сочинений.  Т. 8.  С. 144 – 145).
 
 Приведу и ещё  пару  фрагментов  из  сочинений  Всеволода  Крестовского: «И   ЖИДЫ   всё  более  и  более  захватывали  Москву  в  свои  руки,  даже  до того  (дошло), что   не  постеснялись    устроить  свою  грязную  микву  против  Храма  Христа  Спасителя».  Миква – это  священный  для  жидов маленький  бассейн, куда  поочерёдно  с головой  окунаются  жиды  обоего  пола. Грязная вода не выливается, чтобы жиды учились  не брезговать друг другом, чтобы осознавали, что все  жиды -  «родные»  друг   другу. Жиды  даже рот полощут  этой  «священной»  грязной   водой.
 
 (Крестовский  В. В.   Собрание  сочинений. Т. 8,  С. 439).
 
 -    Удивительно  бесовский  народ!  – заметил  кто-то  из  медиков.  -  Ты  его  в  шею,  а  он  всё  лезет,  точно   овод  какой… -    ЖИДЫ.  батюшка…  На  то  и  ЖИДЫ,  ничего  не поделаешь.
 
 (Крестовский  В. В.  Собрание  сочинений. Т.  8.  «Тамара  Бендавид». С. 245).
 
 В письме  редактору  «Русского  Вестника» Н. А. Любимову  (письмо  получило  огромную  известность)  Крестовский  писал:  «Мысль  моя, коли  хотите, может быть выражена  двумя словами:  «ЖИД   ИДЁТ!».  Понятно  ли?.. Куда  ни киньте взгляд, повсюду  вы  видите,  как всё  и вся  постепенно   наполняется  наплывом   жидовства.  И это не у  нас  только  – это и в  Европе,  и  даже в  Америке, которая  тоже  начинает  кряхтеть  от  жидовства.  Это явление  общее  для всего  «цивилизованного»  мира  индоевропейской  расы,  обуславливаемое  одряблением  её;  так, например,  идея  христианской  религии  заменяется  более удобной  идеей   «цивилизации»,  вместо  христианской  любви  мы  воспеваем  гуманность  и  т.  д.     Жид – космополит  по  преимуществу  и для  него  нет  тех  больных  вопросов, вроде   национальной  и государственной  чести, достоинства, патриотизма  и пр.,  которые  существуют  для  русского, немца,  англичанина,  француза».
 
 (Святая  Русь. Большая  энциклопедия  русского  народа. М., Институт русской  цивилизации. 2004.  С. 352)
 
 
 |