Карамьян, заканчивайте ерунду писать, не мешайте умным эрудированным людям общаться

Ключевой в моем сообщении, была фраза об ответственности.
К сожалению наше законодательство не совершенно.

а я что по вашем уне умный и не эрудированный????? Вот интересно если бы тут кто нибудь тесты привел, интерсно какой бы был у меня интелект, думаю не средний. потому что знаю. По теме, я написал что наркоман человек и сажать его не надо надо лечить

ну на них не действует угроза ответственности, наверное, можно с беснованием тяжелым сравнить, когда человека под руки ведут, заставляют идти на отчитку. силой. за это тоже скоро судить будут, таки нарушение прав человека..

Для того что бы вылечить наркомана, надо вылечится обществу.
А до этого как до Пекина на карачках.

это согласна.
лечение наркомана успешно исключительно в православном окружении, но с применением насильственных методов на некоторых стадиях

вот это абсолютно верно.

Протоиерей Геннадий Ведерников: «Наркотическое бедствие достигло апогея»
19 октября 2010 г. Источник: Татьянин День

Протоиерей Геннадий Ведерников – духовник нижнетагильского фонда и реабилитационного центра «Город без наркотиков», благочинный Горно-Заводского округа Екатеринбургской епархии. Осуждение Егора Бычкова он считает сведением счетов и рассказывает о критической ситуации, сложившейся в Нижнем Тагиле в связи с широкой торговлей наркотиками.


— Отец Геннадий, вы были инициатором открытия реабилитационного центра «Город без наркотиков» в Нижнем Тагиле?

— Можно сказать и так, что я был инициатором, но на самом деле инициаторами были родители, женщины, которые замучились, теряя своих детей, а мы только помогли создать этот центр.

В этих случаях нет альтернативных путей: врачи не помогают, медицина не лечит. Эта категория людей никому не нужна, кроме Церкви, которая оказывает помощь. Мы оказали им помощь на основании только наших христианских побуждений. Помощь выражалась в том, что на территории храма святого великомученика и целителя Пантелеимона была выделена площадь рядом с храмом – через дверь. Это было небольшое помещение, где наркозависимые могли проходить реабилитационный курс.

— В чем заключалась методика реабилитации?

— Курс заключался в следующем: первые дни, которые называются ломкой, проходили в воздержании, умеренности в пище. Да, это был пост. Сейчас в прессе часто говорят про хлеб, лук, чеснок и чай. Это нужно для того, чтобы естественные потребности организма перебили желание принять наркотик.

Впоследствии использовались некоторые средства, чтобы наркозависимый в процессе ломки не смог причинить вреда себе и тем, кто его окружает. На основании предварительной договоренности, которая подписывалась при входе в центр («прошу принять меня в реабилитационный центр; с условиями содержания я ознакомлен» и роспись) и родительского ходатайства (письмо и согласие родителей с условиями содержания всегда было), они находились в центре.

— Когда проходила ломка, наркозависимых не сразу отпускали домой?

— Нет, реабилитация была довольно длительной. В реабилитационном центре они занимались самообслуживанием, готовили себе пищу, убирали территорию, облагораживали свое жилище, занимались ремонтом, было организовано дежурство. Кто желал, ходили на службу, имели возможность исповедоваться и причащаться, пользоваться, если нужно было, медицинскими услугами. Они занимались спортом, выходили на прогулки, находились без какой-либо стражи. Никаких решеток нигде не было – огромные двери и окна. Некоторые родственники посещали наркозависимых – доступ у них был.

— Вы лично общались с пациентами центра?

— Я приходил исповедовать и причащать тех, кто желал приступать к Таинствам. Практически все приходили исповедоваться, я общался со всеми. У них была прекрасная специализированная библиотечка, была видеотека, телевизор. Поэтому говорить о похищении и удержании – просто дикость и беспредел. Они обладали возможностью уйти. Кто не хотел там оставаться – мог написать заявление, но почему-то их никто не писал. Заявления появились только тогда, когда с нашими наркозависимыми поработали следственные органы, добившись от них жалоб. Конечно, наркозависимые – это одержимые, которые не имеют своей воли: она у них сломлена.

Егор по своему характеру христианин, и делал он это с любовью, не было никакой жестокости, садизма, ненависти. Было только сострадание к этим людям, которые уже никому не нужны: ни государству, ни обществу. Родители в слезах умоляли нас создать этот центр, потому что остальные реабилитационные центры, которые существуют у нас в городе, — это центры сектантские. В них родителей и пациентов побуждают менять религию. Это секты неохаризматического направления. Они не любят, когда их называют сектами, они говорят: «Мы церковь, мы скоро будем больше, чем вы». Но у нас есть аналитические заключения: это деструктивные культы тоталитарного направления, в их богослужении используется система эриксоновского гипноза (программирование на подсознательном уровне, когда делается привязка на несколько ключевых фраз, которые могут быть повторены затем в любых условиях). Поэтому люди боятся к ним обращаться.

— Наркозависимые не считают себя пострадавшими, но дело заведено и приговор вынесен.

— Егор в этой ситуации стал просто заложником. На нем отыгрываются те, кто имеет определенные интересы. Это сведение счетов. Егор до создания реабилитационного центра работал в сотрудничестве с правоохранительными органами – задерживал наркоторговцев. Было около 180 задержаний наркоторговцев, ему приходилось и ходить на закупы, и быть свидетелем и понятым. Не только он, но и многие другие ребята помогали правоохранительным органам в деле борьбы с наркоторговцами.

Однажды Егору предложили оставить в покое некоторых наркоторговцам, потому что они давали деньги милиционерам – на бензин. Но на этот компромисс Егор не пошел. По своей природе бескомпромиссный, он идет до конца. Даже когда он просил у меня совета, он оставался верен себе и на компромиссы с совестью, движимый своей ответственностью, не шел. Так что это сведение счетов.

— Обстановку с наркоторговлей в Нижнем Тагиле можно назвать критической?

— Да. Нам безусловно нужна поддержка общественности, и слава Богу, нас все поддерживают – практически нет таких семей, которые не столкнулись бы с этой чумой нашего времени. Безразличны только те, кто извлекает из этого прибыль. На самом деле бедствие уже достигло апогея, в городе нет никакой безопасности. Только у нас на приходе, где я по Божией милости являюсь настоятелем, две семьи потеряли своих сыновей – их убили наркоманы с целью ограбления. Моя дочь среди бела дня на центральной улице города была избита и ограблена наркоманами. В том районе, где я живу, в частном секторе в течение нескольких месяцев ограблено более сорока домов – это сделали наркоманы, и они были задержаны. Еще не прошло двух лет с того времени. Ситуация в криминальном плане сложилась из-за наркомании критическая: детей нельзя выпустить из дома: в детских садах, в парках, в подъездах и на улицах валяются шприцы, открыто продаются наркотики. А фонд «Город без наркотиков» при этом под следствием и под судом.

— Вы продолжаете сейчас общаться с Егором?

— Сейчас, когда Егор находится в следственном изоляторе, общаться с ним нельзя. Для него в СИЗО существует огромная опасность: он, очевидно, будет находиться с теми людьми, которых ему приходилось разоблачать вместе с правоохранительными органами. Это просто недопустимо.

Я продолжаю встречать тех, кто проходил реабилитацию в нашем центре, пока его не закрыли. Некоторые из них приходят в храм, некоторые помогают работать фонду «Город без наркотиков» в Нижнем Тагиле. Работа идет, но не таком уровне, как должно, потому что силы уже не те. Мы ведь потеряли замечательного активного организатора, прихожанина и искреннего патриота. Настоящего христианина. Я пока не хочу говорить «потеряли» - Бог даст, он освободится, и эта опасность минует.

— Вы возлагаете надежды на то, что дело будет пересмотрено после вмешательства Дмитрия Медведева?

— Да, президент Дмитрий Медведев поручил генеральной прокуратуре разобраться, но я не обольщаюсь и не питаю особых иллюзий, потому что мы уже начинаем терять веру: слишком часто говорится одно, а делается другое. Но мы рады, что наши молитвы дошли до Господа, что нас услышал президент и генеральная прокуратура. Так что, не обольщаясь, мы питаем надежду, хотя и знаем, что силы зла огромны, и в информационной и экономической, а также и алкогольно-наркотической борьбе, которую ведет наше общество, помощи ждать уже неоткуда, кроме Бога. Общество уже устало, оно запугано, и воля у многих сломана. Но надежды мы не теряем.

Да, проблему наркомании без лагрей для перевоспитания наркоманов никак не решить. И без крутых мер против наркомафии тоже.

Если судить исполнителя преступления, надо судить и заказчиков

А что представляют собой четыре эпизода похищения людей, которые считаются доказанными в суде? Давайте рассмотрим этот вопрос с юридической точки зрения. Родители написали заявление, чтобы их детей забрали в центр, хотя это совершеннолетние дети. Родители подписали договор, значит, с юридической точки зрения они являются заказчиками и организаторами похищения, а Егор Бычков — исполнителем. Почему сажают только исполнителя? У обвинителей хватило, наверное, все-таки, здравого смысла: они почувствовали, что если начнут привлекать родителей, как организаторов преступления, — это будет явный перебор. Народ этого глумления над справедливостью не потерпит. Хватит ли совести у кого-нибудь назвать преступницей доведенную до отчаяния мать наркомана, когда она не только физически бессильна перед домашним извергом, но и материальной возможности не имеет обратиться в государственную клинику. В наркологических центрах суммы за лечение исчисляются в тысячах долларов. У Егора Бычкова родители платили 5-6 тысяч рублей в месяц — на питание. Это было доступно.

http://www.pravoslavie.ru/smi/42235.htm

беда в том, что сейчас и сумасшедшего можно в дурку поместить только пе решению суда.
нельзя просто вызвать бригаду, если дурак беснуется - они не едут ((

Ответ 1. Наркоман человек, но больной человек и его надо лечить в принудительном порядке. Лучший помощник в лечении наркомании - это Православная Вера во Христа Спасителя! Ну а торговцев наркоты надо жёстко наказывать. Надо также вести борьбу против наркоты.

Алькаш-такой же наркоман. Особенно со второй стадии и более..

Да человек. Лечить принудительно, после лечения- заставить законом проходить обязательный анализ мочи на вещества наркотические.

Егор Бычков, выйдя на свободу, отправился в храм в Нижнем Тагиле
Екатеринбург, 3 ноября 2010 года

Глава фонда «Город без наркотиков» в Нижнем Тагиле Егор Бычков, приговор которому в среду изменен с 3,5 года лишения свободы на 2,5 года условно, уже отпущен на свободу и отправился в храм Александра Невского, сообщил РИА Новости духовник борца с наркоманией отец Геннадий Ведерников.

Дзержинский районный суд Нижнего Тагила в октябре признал 23-летнего Бычкова виновным в похищении людей и незаконном лишении свободы. Гособвинение требовало приговорить его к 12 годам лишения свободы. По версии следствия, Бычков похищал наркоманов и заставлял их проходить реабилитацию в «Городе без наркотиков», при этом истязал их и морил голодом. Потерпевшими по делу изначально проходили около десяти человек, а к концу процесса их осталось четверо. Впоследствии обвинения в истязаниях были сняты.

Защита Бычкова обжаловала приговор.

Свердловский областной суд на заседании в среду постановил приговор отменить, уголовное дело прекратить. Вместо реального срока заключения суд назначил Бычкову два года и шесть месяцев лишения свободы условно.

«Егор уже выпущен на свободу. Он первым делом приехал в храм Александра Невского», – сообщил благочинный Горнозаводского церковного округа Екатеринбургской епархии отец Геннадий.

Духовник Бычкова также отметил, что, несмотря на то, что нижнетагильский борец с наркоманией все же осужден, «радует то, что он на свободе».

Решением Свердловского облсуда с Бычкова сняты обвинения по статьям 116 УК РФ (побои) и 126 УК РФ (похищение человека). Бычков осужден условно по статье 127 УК РФ (незаконное лишение свободы). По словам адвоката Бычкова Анастасии Удеревской, защита еще не решила, будет ли оспаривать это решение.

Процесс по делу Бычкова вызвал широкий общественный резонанс. В поддержку главы фонда выступили многие свердловские блогеры, журналисты и правозащитники. Сочувствие Бычкову выразил, в том числе, главный нарколог России Евгений Брюн.

В поддержку Бычкова в нескольких российских городах, в том числе в Москве, Екатеринбурге и Нижнем Тагиле прошли митинги, собравшие не одну сотню человек.