http://rusdozor.ru/2017/11/25/rossiya-v-chernyx-setyax/РОССИЯ В ЧЕРНЫХ СЕТЯХ ЛЕОНИД РЕШЕТНИКОВ — 25.11.2017
(начало статьи по ссылке, публикую середину)
Большевизм — особое явление во всемирной истории. Ни один режим, ни до, ни после, не возводил в такой степени богоборчество и ненависть к национальному началу в ранг главных приоритетов своей политики. Основой большевизма была антимораль. Его кредо сформулировано в словах Ленина: «Нравственно то, что отвечает интересам пролетариата. Наша нравственность подчинена вполне интересам классовой борьбы пролетариата. Наша нравственность выводится из интересов классовой борьбы пролетариата». На самом деле за словесной «заботой» об интересах пролетариата скрывалось абсолютное отрицание всего духовно-русского, агрессивное и последовательное богоборчество. Ф.М. Достоевский одним коротким, но очень точным словом охарактеризовал сущность этих людей — бесы. Многие большевистские деятели в тот или иной период своей жизни погружались в оккультизм с сатанинским уклоном, некоторые являлись членами тайных обществ. Ленин, известный своей патологической ненавистью к христианству, ещё в начале ХХ в. читал лекции в парижской Русской высшей школе общественных наук, созданной масонской ложей «Космос». Троцкий «внимательного изучал исследования о бесах и демонах, об их князьях, дьяволе и об их тёмном царстве». Свердлов с юных лет увлекался каббалистическим оккультизмом и чёрной магией. Семинарист Джугашвили, стремясь завоевать расположение членов подпольного революционного кружка, совершил в храме акт чудовищного надругательства. Бухарин в юности считал себя «антихристом», глумился над Святым Причастием, позже вступил в масонскую ложу. По западным источникам, членами масонских лож являлись известные большевики Красин, Луначарский, Скворцов-Степанов. Последний наряду с Ярославским (Губельманом) был инициатором и активным пропагандистом программы «воинствующего атеизма» в СССР в 20-30-е гг.
Всё это и было питательной средой пресловутой большевистской «нравственности» позволявшей, исходя из бесовских «принципов», уничтожать людей сотнями тысяч, в том числе и представителей того же пролетариата, лишь по причине их непригодности делу мировой революции. Та же «нравственность» вполне допускала тотальное уничтожение людей по признаку принадлежности к «паразитическому» классу и сословию. Эта «нравственность» позволяла отдавать исконные русские земли военному противнику, только для того, чтобы сохранить захваченную власть. Эта «нравственность» позволяла разрушать храмы, сжигать иконы, глумиться над честными мощами, убивать священников. Эта «нравственность» позволяла обрекать на людоедство крестьян Поволжья, Казахстана и Украины, обрекать на нищету и бесправие рабочий класс русских городов. Большевизм ставил своей целью уже не только смену русского цивилизационного кода, а полное уничтожение России как исторического государства, превращение её в плацдарм для мировой революции.
Высказывания и руководящие указания «вождей» большевизма ярко иллюстрируют наш вывод. Возьмём лишь некоторые заявления самого главного из них — председателя Совнаркома Ленина. Телеграмма в Пензу, 9 августа 1918 г.: «Необходимо произвести беспощадный массовый террор против кулаков, попов, белогвардейцев. Сомнительных запереть в концентрационный лагерь вне города. Телеграфируйте об исполнении». Указание от 21 февраля 1918 г. по поводу организации трудовых батальонов: «В эти батальоны должны быть включены все работоспособные члены буржуазного класса, мужчины и женщины, под надзором красногвардейцев; сопротивляющихся расстреливать». 25 декабря 1919 г., после дня памяти святителя Николая, в который православные христиане не работали, Ленин издал приказ: «Мириться с “Николой” глупо, надо поставить на ноги все Чека, чтобы расстреливать не явившихся на работу из-за “Николы”».
Чудовищное злодейство 17 июля 1918 года — убийство большевиками в Екатеринбурге Царской Семьи было последней точкой отречения так называемой русской общественности от исторической России. Как писал святитель Иоанн Шанхайский (Максимович): «Под сводом Екатеринбургского подвала был убит Повелитель Руси, лишенный людским коварством Царского венца, но не лишенный Божией правдой священного миропомазания». И снова мы видим со стороны большей части народа равнодушное и трусливое безмолвие.
Конечно, были те, кто искренне скорбел по убитому Государю, кто оставался ему предан даже ценою жизни. Но не они определяли тогда отношение к этому злодеянию. Представители так называемой совести нации, интеллигенция, соревновалась друг с другом в глумлении над убитым Самодержцем. «Щупленького офицерика не жаль, конечно… он давно был с мертвечинкой» — так отозвалась об убийстве Царя поэтесса Серебряного века Зинаида Гиппиус.
Император Николай II явил собой пример величайшего смирения и христианского прощения ближнего. Старшая дочь Государя Великая княжна Ольга Николаевна передала нам слова отца, которые звучат сегодня как завещание для всех христиан мира: «Отец просил передать всем тем, кто Ему остался предан, и тем, на кого они могут иметь влияние, чтобы они не мстили за Него, так как Он всех простил и за всех молится, и чтобы не мстили за себя, и чтобы помнили, что то зло, которое сейчас в мире, будет еще сильнее, но не что зло победит зло, а только любовь».
Последний русский Царь и его Семья были прославлены Русской Православной Церковью как святые мученики-страстотерпцы. Без народного почитания канонизации не бывает. Это почитание Государя, Государыни и их венценосных детей началось сразу после их злодейского убийства. Те, кто не оставил Бога в тяжёлые времена, в своих сокровенных молитвах прославляли мученический подвиг Царской Семьи, отдавшей жизнь за Христа. Люди обращались к Царю с мольбами о спасении русского народа и России, твердо веря, что он и его близкие в числе святых предстоят пред Богом. Много священников и мирян, официально обвиненные в мрачные 20-30-е годы в контрреволюционной деятельности, на самом деле были замучены в ГУЛАГе именно за почитание Царя и его семьи. Одержимость, с какой партийные и карательные органы преследовали всё и вся, что имело хоть малейшее отношение к царственным мученикам, вылилось в уничтожение Ипатьевского дома, исполненное первым секретарем Свердловского обкома партии Б.Н. Ельциным по приказу из Москвы. Ведь, перед ним, местом убийства, собираются верующие! Прошло почти 100 лет, столько грязи вылито на Царя, стольких его почитателей сгноили, а в народе все ширится любовь к нему.
Вдумайтесь, Николай II — единственный Царь в нашей истории, удостоенный чести быть прославленным в лике святых! «Последние Царь и Царица в ХХ веке, в эпоху цинизма, рационализма и атеизма, смогли явить миру великое чудо Богопреданности. Этот несказанный феномен имеет всемирное звучание. Скоро минет сто лет, как беснуются духовно невежественные, но шумные толпы хулителей и очернителей Царственных Страстотерпцев… А Царские Лики сияют на иконах в православных храмах и обителях во всех уголках мира. Им с трепетом душевным молятся миллионы — за себя, за своих близких, за Россию, за род человеческий».
В 1918-1919 гг. большевики убили почти всех представителей Дома Романовых, находившихся на территории России. Спастись удалось буквально единицам. Одновременно был запущен маховик массового террора. В сентябре 1918 г. в «Еженедельнике ЧК» выходит следующее постановление: «I. Применение расстрелов. 1. Всех бывших жандармских офицеров по специальному списку, утверждённому ВЧК. 2. Всех подозрительных по деятельности жандармских и полицейских офицеров соответственно результатам обыска. 3. Всех имеющих оружие без разрешения, если нет налицо смягчающих обстоятельств (например, членство в революционной Советской партии или рабочей организации). 4. Всех с обнаруженными фальшивыми документами, если они подозреваются в контрреволюционной деятельности. 5. Изобличение в сношениях с преступной целью с российскими и иностранными контрреволюционерами и их организациями, как находящимися на территории Советской России, так и вне её. 6. Всех активных членов партии социалистов-революционеров центра и правых. 7. Всех активных деятелей к/революционных партий (кадеты, октябристы и проч.). 8. Дело о расстрелах обсуждается обязательно в присутствии представителя Российской партии коммунистов. 9. Расстрел приводится в исполнение лишь при условии единогласного решения трёх членов Комиссии. 10. Арест с последующим заключением в концентрационный лагерь.11. Всех призывающих и организующих политические забастовки и другие активные выступления для свержения Советской власти, если они не подвергнуты расстрелу.12. Всех подозрительных, согласно данным обысков, и не имеющих определённых занятий бывших офицеров. 13. Всех известных руководителей буржуазной и помещичьей контрреволюции.14. Всех членов бывших патриотических и черносотенных организаций.15. Всех без исключения членов партий с.-р. центра и правых, народных социалистов, кадетов и прочих контрреволюционеров. 16. Активных членов партии меньшевиков, согласно признакам, перечисленным в примечании к пункту 6. Должны быть произведены массовые обыски и аресты среди буржуазии, арестованные буржуа должны быть объявлены заложниками и заключены в концлагерь, где для них должны быть организованы принудительные работы. В целях терроризации буржуазии следует также применять выселение буржуазии, давая на выезд самый короткий срок (24-36 часов)…».
После выхода этого постановления в Петрограде за один месяц в порядке его исполнения было расстреляно более 800 бывших сановников, министров, профессоров, офицеров.
24 января 1919 г. по инициативе Свердлова ЦК издал секретный циркуляр «Об отношении к казакам», который положил начало тотальному уничтожению донского, кубанского и терского казачества: «Провести массовый террор против богатых казаков, истребив их поголовно; провести беспощадный массовый террор по отношению ко всем вообще казакам, принимавшим какое-либо прямое или косвенное участие в борьбе с Советской властью… Конфисковать хлеб и заставить ссыпать все излишки в указанные пункты, это относится как к хлебу, так и ко всем другим сельскохозяйственным продуктам… Уравнять пришлых иногородних к казакам в земельном и во всех других отношениях… Вооруженные отряды оставлять в казачьих станицах впредь до установления полного порядка».
Вслед за циркулярным письмом ЦК 3 февраля 1919 г. появился секретный приказ председателя РВС Троцкого «О расказачивании». Тогда же директива Донбюро ВКП(б) прямо предписывала: физическое истребление по крайней мере 100 тысяч казаков, способных носить оружие, т.е. от 18 до 50 лет; физическое уничтожение так называемых верхов станицы (атаманов, судей, учителей, священников), хотя бы и не принимающих участия в контрреволюционных действиях; выселение значительной части казачьих семей за пределы Донской области.
Член РВС 8-й красной армии Якир требовал от подчинённых следующих мер в отношении казаков: «Полное уничтожение всех, поднявших оружие, расстрел на месте всех, имеющих оружие, и даже процентное уничтожение мужского населения». 30 октября 1920 г. Сталин телеграфировал Ленину: «Выселено в военном порядке пять станиц. Недавнее восстание казаков дало подходящий повод и облегчило выселение, земля поступила в распоряжение чеченцев…». О том, что творили большевики на Дону, свидетельствовали те из них, кто не до конца ещё потерял совесть. Посланный на Дон московский коммунист М. Нестеров: «Партийное бюро возглавлял человек…, который действовал по какой-то инструкции из центра и понимал ее как полное уничтожение казачества… Расстреливались безграмотные старики и старухи, которые едва волочили ноги, урядники, не говоря уже об офицерах. В день расстреливали по 60-80 человек…».
Михаил ШолоховВспоминая события тех лет, М. Шолохов в письме к М. Горькому от 6 июня 1931 г. сообщал: «Я нарисовал суровую действительность, предшествующую восстанию; причем сознательно упустил такие факты… как бессудный расстрел в Мигулинской станице 62 казаков-стариков или расстрелы в станицах Казанской и Шумилинской, где количество расстрелянных казаков (б. выборные хуторские атаманы, георгиевские кавалеры, вахмистры, почетные станичные судьи, попечители школ и проч. буржуазия и контрреволюция хуторского масштаба) в течение 6 дней достигло солидной цифры — 400 с лишним человек…».
Красный террор охватил всю территорию России и все слои её населения. Методично и безжалостно большевики расправлялись с духовенством и активными мирянами. Воистину они гибли за Христа, за веру, так как в преобладающей своей части каких-либо поступков, угрожающих новой власти, не совершали. 8 ноября 1917 г. царскосельского протоиерея Иоанна Кочурова после избиения волокли по шпалам железнодорожных путей, пока он не скончался. В 1918 г. три православных иерея в г. Херсоне были распяты на кресте. В декабре того же года епископ Соликамский Феофан (Ильменский) был замучен путём многократного окунания в прорубь и замораживания. Епископ Исидор (Колоколов) арестован ЧК в Вятке и посажен на кол. Епископ Пермский Андроник (Никольский) закопан в землю заживо, архиепископ Нижегородский Иоаким (Левицкий) убит и повешен вниз головой в севастопольском соборе, епископ Сарапульский Амвросий (Гудко) привязан к хвосту лошади и погиб. В 1918 г. в Ставропольской епархии расстреляны 37 священнослужителей, среди которых были люди преклонного возраста — 72-80 лет.
В Воронеже в 1919 году были одновременно убиты 160 священников и дьяконов во главе с архиепископом Тихоном (Никаноровым), которого повесили на царских вратах в церкви. Все, кто участвовал в этих злодеяниях, от простых исполнителей до начальствующих, отдававших приказания, не могли быть нормальными людьми, хотя они гордо называли себя революционерами, членами РКП(б), борцами за народное счастье. Безусловно, это были взбесившиеся, то есть перешедшие на сторону дьявола, личности, которые восстали против Христа и его творения — Святой Руси. Именно это объясняет ту звериную жестокость, с которой они уничтожали и своих противников, и просто неугодных им людей.
Вот описание «работы» ЧК в Киеве после освобождения города белыми: «Весь… пол большого гаража был залит уже… стоявшей на несколько дюймов кровью, смешанной в ужасающую массу с мозгом, черепными костями, клочьями волос и другими человеческими остатками…. стены были забрызганы кровью, на них рядом с тысячами дыр от пуль налипли частицы мозга и куски головной кожи… жёлоб в четверть метра ширины и глубины и приблизительно в 10 метров длины… был на всём протяжении доверху наполнен кровью… Рядом с этим местом ужасов в саду того же дома лежали наспех поверхностно зарытые 127 трупов последней бойни… у всех трупов размозжены черепа, у многих даже совсем расплющены головы… Некоторые были совсем без головы, но головы не отрубались, а… отрывались… мы натолкнулись в углу сада на другую, более старую могилу, в которой было приблизительно 80 трупов… лежали трупы с распоротыми животами, у других не было членов, некоторые были вообще совершенно изрублены. У некоторых были выколоты глаза… головы, лица, шеи и туловища покрыты колотыми ранами… У нескольких не было языков… Тут были старики, мужчины, женщины и дети. Одна женщина была связана верёвкой со своей дочкой, девочкой лет восьми. У обеих были огнестрельные раны».
С не меньшим садистским рвением действовала ЧК в Харькове, где особенно зверствовала Р. Хайкина, жена «легендарного» Щорса: «Во время пребывания большевиков в Харькове […] царил такой террор, что многие сходили с ума от всех переживаемых кошмаров. Расстреливали беспощадно, не исключая женщин и детей. На двух улицах и в подвалах некоторых домов были вырыты коридоры, к концу которых ставили расстреливаемых и, когда они падали, их присыпали землей. […] На другой день на том же месте расстреливали следующих, затем опять присыпали землей, и так доверху. Потом начинался следующий ряд этого же коридора. […] В одном из таких коридоров лежало до 2000 расстрелянных. Некоторые женщины расстреляны только потому, что не принимали ухаживаний комиссаров. В подвалах находили распятых на полу людей и привинченных к полу винтами. У многих женщин была снята кожа на руках и ногах в виде перчаток и чулок и вся кожа спереди». О Хайкиной песен большевики почему-то не сложили, а вот о Щорсе сподобились: «След кровавый стелется по сырой земле..». Как говорится, из песен слов не выкинешь!
Розалия «Землячка» ЗалкиндЧудовищная жестокость большевиков шла рука об руку с их подлостью. Так, несмотря на обещания командарма Фрунзе и его «честное слово», что прекративших сопротивление белых офицеров ждёт амнистия, как только красные ворвались в Крым, начались массовые убийства всех, кого коммунистическая власть считала «опасными» для «дела революции». Главными ответственными за проведение красного террора в Крыму были председатель Крымревкома Бела Кун и секретарь Крымского обкома РКП(б) Розалия Землячка. Выдающийся русский писатель Иван Шмелёв, у которого большевики расстреляли сына-офицера, не участвовавшего в Гражданской войне и находившегося в Крыму на лечении, в своём романе «Солнце мёртвых» писал: «Нужно было… показать, как “железная метла” метет чисто, работает без отказу. Убить надо было очень много. Больше ста двадцати тысяч. И убить на бойнях. Не знаю, сколько убивают на чикагских бойнях. Тут дело было проще: убивали и зарывали. А то и совсем просто: заваливали овраги. А то и совсем просто-просто: выкидывали в море. По воле людей…: сделать человечество счастливым. Для этого надо начинать — с человечьих боен. И вот — убивали, ночью. Днем… спали. Они спали, а другие, в подвалах, ждали… Целые армии в подвалах ждали. Юных, зрелых и старых — с горячей кровью».
В опросных листах арестованных в Крыму в ноябре–декабре 1920 г. в графе «В чем обвиняется?» чекистские следователи писали: «казак», «подпоручик», «чиновник военного времени», «штабс-капитан», «доброволец». Так, арестованный 20 ноября 1920 г. в Симферополе уроженец Санкт-Петербурга Сергей Лефрансуа был расстрелен «за службу в белой армии комендантом госпиталя», а арестованный 17 декабря 1920 г. в Феодосии чиновник Митрофан Коробцев — «за принадлежность к белогвардейской власти и как дворянин».
Бывший царский генерал И. Данилов, служивший у красных в штабе 4-й армии, вспоминал: «Окраины города Симферополя были полны зловония от разлагавшихся трупов расстрелянных, которых даже не закапывали в землю. Ямы за Воронцовским садом и в имении Крымтаева, оранжереи были полны трупами расстрелянных, слегка присыпанных землей, а курсанты кавалерийской школы (будущие красные командиры) ездили за полторы версты от своих казарм (бывшего Конного полка) выбивать камнями золотые зубы изо рта казненных, причем эта охота давала всегда большую добычу. Общая цифра расстрелянных в одном Симферополе со дня вступления красных в Крым до 1 апреля 1921 года доходила до 20 000, а все число расстрелянных во всем Крыму — до чудовищных размеров — 80 000 человек».
Вблизи Ялты, в усадьбе Багреевка, в период с 7 декабря 1920 г. по 25 марта 1921 г. было расстреляно около 1000 человек. Среди расстрелянных — княгиня Н.А. Барятинская, её беременная дочь И.В. Мальцова с мужем капитан-лейтенантом Черноморского флота С.И. Мальцовым, его отец, основатель Симеиза генерал И.С. Мальцов. Среди расстрелянных много известных старых генералов, которые не служили в Белой армии: генерал-майор А.П. Багратион (прямой потомок героя 1812 г.), генерал-лейтенант Н.П. Бобырь, генерал-майор В.Д. Орехов и др. В Багреевке погибли протоиерей ялтинского храма Святого Александра Невского К.М. Агеев, Василий Ундольский, строитель и первый священник Форосской церкви, личный фотограф Государя А.М. Иваницкий. В числе расстрелянных были люди самых разных национальностей и социального положения: дворяне и крестьяне, военнослужащие и священники, студенты и медицинские сёстры, рабочие и учёные, адвокаты и судьи.
Когда читаешь архивные документы о преступлениях большевистского режима, не можешь отделаться от мысли, что речь идёт о геноциде русского народа. Ведь уничтожались целые слои, сословия, прежде всего те, кто был или в потенции мог стать носителем идеи Святой Руси, православной державности. Ведь вслед за духовенством, казачеством, офицерством, чиновничеством, буржуазией в конце 20-х — начале 30-х гг. удар обрушился и на крестьянство. Массово уничтожались люди, которые в силу своих убеждений или даже привычки, традиции не могли принять идеи «социалистического рая». Те же, кому разрешили жить, должны были забыть прошлое, отказаться от него. То есть, отказаться от исторической России, от своей Родины, принять условия строительства нового государства — родом из Октября. Поэтому всё, что было связано с Россией, её верой, историей и символикой, должно было стать ненавистно не только большевикам, но и всему выжившему населению.
8 апреля 1918 г. был упразднён национальный русский бело-сине-красный флаг, утверждённый в качестве государственного Императором Николаем II в начале Первой Мировой войны. Вместо него было введено красное полотнище с оккультными символами: пентаграммой и молотом. Известный оккультист ХХ в. Э. Леви писал по поводу пентаграммы (красной звезды), что она заключает в себе «все тайны магии, символы гностицизма, фигуры оккультизма, все ключи каббалы. Знак этот самый великий, самый могущественный из всех знаков. Кто не признает знамение креста, тот трепещет при виде звезды микрокосма».
Начался полный слом традиционного представления народа о своей истории. Патриоты Отчизны, её созидатели, представлялись революционной властью как тираны и угнетатели, а разрушители, враги российской государственности, причём как отечественные, так и иностранные, превращались в «героев» и «борцов за народное счастье». Не случайно первыми памятниками, снесёнными большевиками, стали монументы наиболее почитаемых в нашем народе Царя-Освободителя Александра II и генерала М.Д. Скобелева. Города и сёла России покрывались уродливыми гипсовыми изваяниями Маркса, Энгельса, Либкнехта, Бебеля, Робеспьера, Марата, Стеньки Разина, Софьи Перовской.
В сознание народа закладывалась ложная трактовка русской истории, её героев. Полностью перечёркивались все представления о России, которыми жил народ до революции 1917 г. Имена гипсовых, а затем и мраморных монстров перешли в названия кораблей и паровозов, заводов и фабрик, улиц и площадей, сёл и городов. Даже великая Петровская столица была названа кличкой большевистского вождя. Практически во всех населённых пунктах нашей огромной страны натыканы изваяния этого экстремиста, единственным конкретным делом которого было перевертывание России верх дном и ввержение её в многолетнюю гражданскую войну с последуюшей нескончаемой беспощадной борьбой коммунистической власти с «врагами народа». Эти, как правило, серые, мрачные истуканы должны были заменить русскому народу православные храмы, а идиотские песни типа «Ленин всегда живой, Ленин всегда с тобой…» — тысячелетнюю молитву к Богу о спасении души и Отчизны. Имена и прозвища палачей и террористов прочно вошли в нашу жизнь и не собираются уходить из неё и сегодня, порождая самые уродливые формы исторической шизофрении.
Как же могли эти воистину инфернальные силы победить в стране, веками воспитанной на Евангелии и святоотеческом учении? Как мог Народ-Богоносец подчиниться этим извергам, ненавидевшим Россию и её цивилизационные ценности? Почему в народе нашем не нашлось силы, способной защитить Русь от большевистского нашествия? Здесь мы неминуемо подходим к теме трагедии Белого дела.
К чести русского народа, против большевиков поднялась немалая его часть. Сотни тысяч русских людей, офицеров, солдат, казаков, рабочих, крестьян сложили свою голову в борьбе с большевизмом. Они спасли честь России, опровергли расхожее мнение, что за революционерами пошёл весь русский народ. Почему же большевизму всё же удалось одержать верх в Гражданской войне? Причины его победы объясняются в первую очередь, как уже отмечалось выше, в морально-нравственном состоянии всего российского общества, не устоявшего в своём большинстве перед дьявольскими соблазнами решать личные проблемы и интересы за счёт других людей, что является открытым богоборчеством, смертным грехом. Те, кто уже в самом начале осознал преступность совершаемого, бросились в неравный бой с сатанинской красной гидрой, даже ещё не понимая, что же они отстаивают в этом бою. Антибольшевистские военные образования и правительства, действовали на территории значительной части бывшей Российской Империи в 1918-1921 гг., провозглашая свою преемственность по отношению к традициям российской армии и российской государственности.
Но из пятерых главных организаторов и вождей «белого дела» (Алексеева, Корнилова, Колчака, Деникина и Врангеля) только Врангель не был причастен к заговору против Императора Николая II. Остальные либо находились в числе непосредственных организаторов переворота (Алексеев, Корнилов), либо были осведомлены о нём и сочувствовали ему. Причины участия генералов в Февральском заговоре представляются различными. Но, безусловно, важнейшей из них был отход значительной части верхушки армии и офицерства от духовных идеалов Святой Руси, активное воздействие на них модных либеральных и демократических увлечений, которыми болело русское общество в последние перед революцией десятилетия. Секуляризированный ум целого ряда представителей генералитета, особенно тех из них, кто вышел из «низов», мечтал о власти или, по меньшей мере, о прямом участии в политической жизни страны, что возможно было лишь при новом государственном строе. Личные амбиции прикрывались разговорами о необходимости демократических преобразований ради развития России. Давние связи генералов М.В. Алексеева и Н.В. Рузского с А.И. Гучковым и лидерами прогрессивного блока способствовали их взаимодействию в феврале 1917 г. Оба генерала сыграли главную роль в лишении Государя свободы передвижения в Пскове 1-2 марта 1917 г. Алексеев, пользовавшийся у царя полным доверием, 8 марта 1917 г. в Могилёве объявил Императору, что тот арестован. В тот же день в Царском Селе генерал Л.Г. Корнилов с красным бантом на груди арестовал Государыню и детей.
И после февральского переворота, когда многим стало ясно, что в результате содеянного Россия катится в пропасть, генерал Алексеев во время корниловского мятежа выступал категорически против восстановления монархии, чем несказанно удивил В.А. Маклакова, одного из участников её свержения, но под влиянием революционной вакханалии вновь ставшего монархистом.
Первый революционный командующий Петроградским Военным округом генерал Л. Корнилов 6 апреля 1917 г. наградил Георгиевским крестом фельдфебеля Т. Кирпичникова, который утром 27 февраля выстрелом в спину убил командира роты Лейб-гвардии Волынского полка штабс-капитана И.С. Лашкевича, призывавшего солдат остаться верными присяге. Участие боевого генерала в столь позорном акте награждения солдата, убившего своего командира за то, что тот пытался остановить взбунтовавшийся полк, показывает, до какой низкой степени пали представления о христианской морали, воинском долге даже у таких храбрых военачальников, каким был в годы Первой Мировой войны Корнилов.
(продолжение по ссылке)
Вход
Регистрация
FAQ
Поиск
