|
Законодательный запрет УПЦ: путь к примирению Православных Церквей в Украине
Сергей Бортник
Руководитель Благотворительного фонда «Академическая инициатива» (Киев, Украина)
Последние недели стали жаркими в религиозно-политической жизни Украины. Самым резонансным событием стало принятие 20 августа Верховной Радой закона № 8371. В своей последней версии он получил название «О защите конституционного строя в сфере деятельности религиозных организаций», а неофициально его называют более откровенно — «законом о запрете УПЦ (Украинской Православной Церкви)».
Принять его требовало значительное количество оппозиционных депутатов, особенно представители фракции «Европейской солидарности». Партия с таким названием возглавляется Петром Порошенко, бывшим президентом Украины, который сыграл важную роль в создании в 2019 году автокефальной Православной Церкви Украины (ПЦУ).
23 июля 2024 года ряд депутатов в знак протеста даже заблокировали трибуну парламента, потому что без голосов представителей фракции «Слуга народа» внести законопроект в повестку дня было невозможно. Поэтому парламент на четыре недели взял паузу в сессионных заседаниях – в частности, активно дорабатывался этот закон, чтобы получить форму, приемлемую для большинства депутатов. В день голосования поддержка была высокой – 175 «слуг» (из общего числа 235) проголосовали «за». Это составило львиную долю от депутатов, поддержавших этот закон – депутаты всех остальных фракций вместе взятые дали только 92 голоса «за», а всего закон поддержали 267 депутатов при 226 минимально необходимых. Примечательно, что принятия закона требовала оппозиция, а большинство голосов для него дала партия власти.
Такая поддержка именно от «Слуг народа» не стала неожиданной, учитывая курс на «духовную независимость», провозглашенную президентом Зеленским, близко связанным с этой партией. Его религиозная политика изменилась еще осенью 2022 года и ключевым событием стало назначение Виктора Еленского новым руководителем государственного органа, ответственного за религиозные вопросы (ГЭСС). Само выражение о «духовной независимости» Зеленский применял и до принятия «закона о запрете УПЦ», что, вероятно, побудило депутатов к положительному решению, и уже после принятия этого закона.
В тексте закона УПЦ прямо не называется, но анализ семи признаков «аффилированности» (они сформулированы в качестве изменений к Закону Украины «О свободе совести и религиозных организациях») не оставляет сомнений, что завуалировано, но речь идет в первую очередь именно о ней. В частности, говорится о «назначении, избрании, согласовании, утверждении, благословении руководителя действующей в Украине религиозной организации» или же о «принятии, согласовании, утверждении, благословении, одобрении устава религиозной организации, действующей в Украине». Согласно уставу РПЦ, при выборе нового предстоятеля УПЦ и при утверждении изменений в ее устав требуется такое согласование со стороны патриарха Московского.
Еще одна из формулировок такой «аффилированности» – это «подчинение в канонических и/или организационных вопросах» иностранной религиозной организации, «имеющей возможность влиять на принятие управленческих решений». Эти два термина поставлены в один ряд, но именно различие между каноническим и организационным имеет существенное значение для дальнейшего анализа ситуации.
Вокруг этого строится и аргументация официальных представителей УПЦ, когда они утверждают, что на Соборе, состоявшемся в мае 2022 года в Феофании под Киевом, они вышли из подчинения Русской Церкви, хотя и не провозгласили автокефалии. В постановлении Собора это формулировалось как «полная самостоятельность и независимость».
Критики такой позиции УПЦ, в частности, заявляют, что после упомянутого собора последняя не стала новой поместной Церковью, она не входит в общепринятый диптих Церквей, а потому в каноническом смысле осталась частью Русской Православной Церкви (РПЦ). Представители УПЦ утверждают, что они отказались от административного подчинения (а потому уже больше двух лет не выполняют каких-либо приказов или рекомендаций со стороны Московского патриархата). К этому следует добавить, что вмешательство государства в чисто церковные вопросы (в частности, вопросы канонического подчинения УПЦ Московскому Патриархату) выходит за рамки компетенции государства, ведь согласно статье 35 Конституции Украины Церковь отделена от государства.
Сама УПЦ предполагает, что при отсутствии каких-либо действий с ее стороны, подтверждающих ее административную (управленческую) зависимость от Церкви в России, она не должна подпадать под действие этого закона. Обретение же канонической независимости (в форме создания новой автокефальной Церкви) – это крайне сложная и запутанная процедура, которая зависит не только от желания УПЦ; она не имеет однозначного алгоритма, признаваемого всеми поместными православными Церквями мира.
Здесь достаточно вспомнить, что Православную Церковь Украины через пять лет после получения ею Томоса об автокефалии признали только четыре из четырнадцати поместных Церквей. А Православной Церкви в Америке для всеобщего признания ее автокефального статуса недостаточными оказались и 50 лет – и по сей день в глазах Вселенского патриархата и ряда других поместных Церквей она остается составной частью Русской Церкви, несмотря на предоставление ей автокефалии от РПЦ еще в 1970 году.
Собор на Крите 2016 года, который планировался как «всеправославный», не смог принять документ о процедуре получения автокефалии новой Церковью, который подтвердил бы принцип соборности в принятии решения о возникновении новой поместной Церкви. Поэтому действующей нормой является скорее согласование, что именно Вселенский патриархат уполномочен предоставить автокефалию новой Церкви – а уже после этого может происходить рецепция этого решения другими поместными Церквями.
Также Константинополь имеет право принимать апелляции клириков из других поместных Церквей – сейчас он достаточно активно пользуется этим при восстановлении статуса священнослужителей, запрещенных в РПЦ за их антивоенную позицию. И в целом можно предполагать, что в последнее время постепенно усиливается значение патриаршей кафедры в Константинополе для содействия миру и разрешения противоречий в православном мире.
Эти полномочия Константинополя имеют сегодня большое значение и для решения украинского вопроса. Именно принцип икономии, примененный Вселенским патриархатом к клирикам неканонических юрисдикций Украины, помог принять их в «сущем сане», благодаря чему стало возможным создание на рубеже 2018-19 годов автокефальной Православной Церкви Украины (ПЦУ). Тогда руководство УПЦ отрицало такие полномочия Константинополя, называя его действия вмешательством в дела «другой поместной Церкви».
Строго говоря, под этой «другой Церковью» имелся в виду Московский патриархат, а территория Украины считалась частью канонической территории РПЦ. Сегодня же, по моему убеждению, многие клирики и верные УПЦ с радостью согласились бы на приемлемое каноническое решение для разрыва с «руководящим центром в стране-агрессоре», который благословляет войну против Украины (на сегодняшний день это привычная юридическая формулировка для описания связи УПЦ с Российской церковью). Но не хватает механизма, по которому это могло бы быть достигнуто. Поэтому признание Константинополя как арбитра и его желание способствовать разрешению конфликта между православными в Украине сегодня могут помочь самой УПЦ выйти из сложного канонического положения.
Самое простое решение, активно навязываемое как государственными чиновниками, так и активистами – это разрыв с Московским патриархатом и вхождение УПЦ в структуру Православной Церкви Украины, которая уже имеет автокефальный статус.
В частности, Виктор Еленский, глава ГЭСС, уже после принятия закона о запрете УПЦ заявил, что может «нарисовать модель, где не будет униженных и обиженных, победителей и проигравших, где каждый останется при своих», если к нему обратится митрополит Онуфрий. Но все это при условии, что УПЦ войдет в структуру ПЦУ.
Этот же вариант сегодня активно приветствуется в самой ПЦУ: ее руководство активно поддерживает законодательный запрет УПЦ, а в отношении полномочий Константинополя заявляет примерно в таком духе: мы благодарны вам за содействие на этапе образования ПЦУ, но теперь Украина – это наша каноническая территория, и вы не вправе вмешиваться в наши дела. Однако проблема в том, что для руководства УПЦ этот вариант неприемлем. Для него ПЦУ продолжает оставаться канонически неполноценной структурой с частично незаконными хиротониями епископов и священников. И потому для него вхождение в состав ПЦУ – это отступление от фундаментальных принципов канонического порядка.
Возможен ли другой вариант, который с применением того же принципа икономии помог бы УПЦ выйти из сложного канонического положения? Я думаю, что да. Он состоит в привлечении Константинополя к необходимым изменениям в каноническом статусе УПЦ. Важно, что диалог здесь должен вестись не между УПЦ и ПЦУ, а между УПЦ и Вселенским патриархатом.
Я вижу два важных признака того, что этот путь рассматривается как возможный, в частности, руководством украинского государства. Во-первых, это активные контакты с Вселенским патриархатом. Так, за последние дни о необходимости «духовной независимости» президент Зеленский говорил не только широкой украинской общественности, но и лично патриарху Варфоломею – как до принятия закона о запрете УПЦ, так и после; как при личной встрече, так и в телефонных разговорах. В последнее время состоялось несколько визитов украинских чиновников в Константинополь, а накануне праздновавшегося 24 августа дня независимости Украины делегация уполномоченных иерархов из Константинополя приехала в Украину. Она провела ряд встреч с представителями разных православных юрисдикций, и в частности с митрополитом Онуфрием и несколькими митрополитами УПЦ, являющимися постоянными членами синода, то есть принадлежащими к верхнему эшелону власти в УПЦ.
Некоторые ангажированные украинские СМИ поспешили провозгласить, что эта встреча прошла безрезультатно. Но очень скоро некоторые иностранные СМИ, сначала перепечатавшие текст с таким описанием результатов встречи, выразили сомнение в правомерности такой оценки, что подтвердили и непосредственные участники переговоров. Ведь сам факт такой встречи, прошедшей после почти шести лет отсутствия официальных контактов между УПЦ и Вселенским патриархатом, и готовность со стороны УПЦ продолжать этот диалог – это уже значительное достижение.
Второй признак поиска решения канонического статуса УПЦ находится в тексте закона № 8371. В «Заключительных и переходных положениях» есть важное замечание относительно сроков введения изменений в административное судопроизводство, то есть начала судебных процессов против структур УПЦ – это девять месяцев. На предыдущих стадиях разработки законопроекта предполагалось, что закон вступает в силу со дня, следующего за днем его опубликования. Это означает, что согласно этому закону у УПЦ и других заинтересованных сторон есть еще девять месяцев до начала судебных процессов.
Что же может сделать Вселенский патриархат во избежание законодательного запрета УПЦ, что, учитывая озабоченность возможным нарушением религиозной свободы в Украине, уже становится скандалом мирового уровня? Как известно, на момент предоставления Томоса об автокефалии было принято решение, что Украина больше не является территорией Московского патриархата – таким образом Константинополь декларировал свое право на канонические действия по разрешению конфликта. Выше я уже писал о расширении полномочий Вселенского патриархата и его рецепции в последнее время – даже в Украине, которая ригористами считается канонической территорией исключительно нынешней ПЦУ. Принцип икономии, ранее примененный при создании ПЦУ, предусматривает возможность вмешательства Константинополя в дела православных в Украине, если это будет служить всеобщему благу Церкви.
За последние дни в контексте визита делегации Константинополя критики УПЦ неоднократно утверждали, что вмешательство Константинополя невозможно, предоставление второго Томоса об автокефалии для православных Украины является абсурдом и прочее. Но благо УПЦ как одной из крупных православных Церквей, хотя и с таким неоднозначным каноническим статусом, дает право на такое вмешательство. И это могло бы быть достигнуто через прямые контакты Вселенского патриархата с УПЦ.
Минимально возможная форма – это предоставление статуса временного экзархата для тех приходов или епархий УПЦ, которые окончательно хотели бы порвать с Московским патриархатом, но не готовы присоединяться к ПЦУ. А в идеале, если переговоры с руководством УПЦ пойдут конструктивно, это могло бы стать шансом для последней сохранить свою структуру в Украине.
Если переговоры не пойдут желаемым путем, то вместе с введением запрета на легальное существование УПЦ как единой структуры, создание временного экзархата (фактически это может быть расширением полномочий уже существующего экзарха епископа Команского Михаила Анищенко) могло бы стать возможностью для патриотически настроенной части УПЦ окончательно и с чистым сердцем отказаться от канонического подчинения Московскому патриархату.
Возможно ли такое развитие событий сказать сложно. Вместе с тем очевидно, что после продолжительной и кровавой войны с Россией оставаться частью Московского патриархата в Украине – невозможно с моральной точки зрения. На своем соборе в мае 2022 года УПЦ уже сделала важный шаг – отказалась от административного подчинения центру в Москве. Следующий шаг – это изменение ее канонического статуса, которое невозможно без вмешательства Вселенского патриархата.
Стоит ли идти на риск для достижения этой благородной цели поиска церковного примирения в Украине через предоставление нового канонического статуса для УПЦ? Цифры статистики свидетельствуют – да, безусловно. Ведь существует заметная разница между восприятием ситуации в общественном сознании и реальной статистикой.
С одной стороны, восприятие УПЦ в общественном сознании Украины достаточно негативно. Согласно опросу Центра Разумкова, проведенного в ноябре 2023 года,[i] подавляющее число тех, кто считает себя православными, относили себя к ПЦУ (69,4%), тогда как доля поддержки «УПЦ (Московского Патриархата)» составляла лишь 9,2%. За три года до этого пропорция, по данным аналогичного опроса, была существенно иной: 32,2% поддерживало ПЦУ и 21,9% – УПЦ. То есть из-за войны и формирования гражданского сознания поддержка УПЦ существенно сократилась и стала в 7,5 раз меньше поддержки ПЦУ. Но следует отметить, что эти цифры отражают симпатии общества в отношении двух юрисдикций, но не говорят о количестве реальных членов.
Данные о реальном членстве представляет государственная статистика. Здесь нужно помнить как об административном давлении со стороны местных органов власти, так и общественного мнения в последние годы, которое уже существенно повлияло на цифры в пользу ПЦУ. Самые свежие данные – на 1 января 2024 года.
Несмотря на войну и на различные формы давления, по общему количеству религиозных организаций УПЦ продолжает преобладать над ПЦУ. В общей сложности к ней принадлежало 10.919 организаций, в то время как к ПЦУ – 8.295 организаций. Если взять цифры по областям, то они поражают еще больше: по количеству приходов ПЦУ преобладает только в шести областях Украины, прежде всего западной ее части, и особенно Галиции, а УПЦ преобладает в 18 областях. В некоторых прифронтовых областях УПЦ преобладает над ПЦУ в 3-4 раза (это Сумская, Харьковская и Черниговская области). К сожалению, за последние два года государственная статистика не публиковала данных о количестве священнослужителей, но известно, что в УПЦ их минимум вдвое больше, чем в ПЦУ.
При такой статистике и соблюдении традиционного для государственного руководства Украины тезиса о необходимости «возвращения к границам 1991 года» безоговорочный запрет и преследование УПЦ скорее вредит национальной безопасности, чем способствует ей. А потому, как при предыдущем президенте удалось получить Томос об автокефалии для ПЦУ, так можно надеяться в ближайшей перспективе и на положительные изменения канонического статуса УПЦ. По ряду причин самостоятельно УПЦ это сделать не сможет. Но при содействии, поддержке и некотором давлении со стороны государственной власти Украины и Константинополя как высшего арбитра в православном мире эта надежда не выглядит иллюзорной.
|
Вход
Регистрация
FAQ
Поиск
