С начала своего основания Святая Церковь принимает активное участие в жизни общества. Хотя земная Церковь, как и Царство Божие, не от мира сего, однако она живет в нём. Церковь призвана служить спасению человечества, ибо и Сам Сын Человеческий "не для того пришел, чтобы Ему служили, но чтобы послужить и отдать душу Свою для искупления многих" (Мк. 10. 45).
После краха социалистической системы в России соборное православное сознание русского народа не могло обойти стороной вопросы общественного устройства, и на Юбилейном Архиерейском Соборе в 2000 году было принято социальное учение Русской Поместной Церкви, ис¬черпывающим образом отражающее мнение Вселенской Церкви по данному вопросу, - Основы социальной концепции Русской Православной Церкви[1]. В церкви папского престола только в 2004 году появился единый документ, обобщающий её социальное учение, - Компендиум социального учения церкви.
Согласно социальному учению нашей Церкви, Иисус Христос пришёл в наш падший мир, смирив, «умалив» Себя до его условий, - пришёл в тот мир, который надлежало Ему спасти, поэтому Церковь также должна пройти через процесс исторического кенозиса («умаления»), осуществляя свою искупительную миссию. Ведь Церковь призвана действовать по образу Спасителя. Миряне и клирики как члены Вселенской Церкви призваны приобщиться миссии Христовой, ведь без миссии нет и самой Церкви.
Государство, которое осуществляет свою деятельность для устроения мирской жизни, взаимодействует в процессе своей деятельности с Церковью.
Сын Божий, Которому дана вся власть на небе и на земле (Мф. 28. 18), вочеловечившись, подчинил Себя земному порядку вещей, поэтому Он повиновался государственной власти. Он не отрицал необходимости существования государства. Спаситель оставил заповедь: "Отдавайте Кесарю кесарево, а Богу Божие" (Мф. 22. 21).
Церковь, включая мирян и клириков, осуществляя свою миссию, должна делать всё для того, чтобы поднять государство до своего духовного уровня. Давно уже пришло время для духовного проникновения Церкви в государство, для их сближения, в том числе, для сближения армии и православного духовенства. Но всё ещё слышны голоса, утверждающие, что ещё не пришло время для такого сближения, что военнослужащие Российской Федерации ещё не готовы работать с духовенством, что институт военного пастырства - дело будущих веков, он-де не соответствует Конституции России, что его введение посадит на шею государства несколько тысяч никому не нужных чиновников. Священнослужители и монашествующие Русской Православной Церкви, несмотря на подобные протесты скептически настроенных людей, продолжают выполнять миссию, начатую Основателем Церкви.
Так, в июле 2002 года иеромонах Парфений, насельник Валаамской обители, привез в Чечню полторы тонны гуманитарного груза для наших солдат. О своей поездке он отозвался так: «Она стала для меня школой живой молитвы. Аргунское ущелье - это зона боевых действий. И, молясь в минуты опасности, я чувствовал, как все силы, все во мне - мозг, речь, сердце, чувства, эмоции - все направлено к Богу… "Батюшка, батюшка, - просили меня, - вы обязательно зайдите вот к тому больному, он после операции, ему очень тяжело, он хочет исповедаться и причаститься..." И столько заботы, столько сострадания было в таких вот просьбах...
Многие мне говорили: "Мы здесь учимся задумываться о Боге и верить в Него". Верить не в то, что Он есть, - практически никто из ребят, с которыми я разговаривал, не отрицает Его существование. - Верить в Его помощь, молиться Господу, разговаривать с Ним, - то есть выстраивать какие-то свои, личностные отношения с Богом. Печально, конечно, что все это происходит в такой трудной, экстремальной ситуации, но у Бога Свой промысел о каждом человеке… Некоторые спрашивают меня: "Зачем ты туда поехал?" Я на это могу ответить словами Патриарха. Благословляя меня, он наставлял: "Раненых, которых будешь навещать, - утешь. Ребят, воинов наших, несущих службу, - поддержи и вдохнови. Православных людей, живущих в Чечне, в мусульманском окружении, - тех укрепи в вере". С этими словами Святейшего я и поехал»[2].
Таким образом, мы видим, что в Вооружённых Силах военный священник просто необходим. Благословение Патриарха осуществлять пастырскую работу о. Парфением указывает нам на задачи, которые должны решаться военным пастырством. Эти задачи следующие:
- духовно-нравственная подготовка военнослужащих к выполнению стоящих перед ними задач;
- пастырская поддержка военнослужащих во время выполнения боевых задач;
- пастырское попечение о раненых военнослужащих;
- укрепление православной веры военнослужащих и гражданского населения.
Зная задачи пастырской работы, мы можем прийти к заключению, что она имеет три этапа (по мотивам учебно- методического пособия А. Г. Караяни и И. В. Сыромятникова[3]):
- духовная подготовка к боевым действиям;
- пастырская поддержка военнослужащих во время боевых действий,
- духовная реабилитация участников боевых действий.
При духовно-нравственной подготовке военнослужащих к выполнению задач военной службы в настоящее время применяются следующие формы пастырской работы:
- проповедь,
- пастырская беседа,
- чтение Священного Писания,
- распространение духовной литературы,
- просмотр фильмов с религиозным содержанием,
- антиалкогольные компании,
- работа «телефона доверия»,
- изучение пастырями материально-бытовых условий несения службы военнослужащими и т. д.
В этот период военные пастыри подготавливают воинов к выполнению поставленных задач и объясняют им, что признавая войну злом, Церковь не воспрещает своим чадам участвовать в боевых действиях, если речь идет о защите Родины и восстановлении попранной врагами справедливости. Пастыри напоминают бойцам о том, что многих воинов Церковь причислила к лику святых, учитывая их христианские подвиги и относя к ним слова Христа: "Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих" (Ин. 15. 13).
Православные пастыри в этот период призваны неукоснительно окормлять военнослужащих, заботясь об их духовно-нравственном состоянии.
Опыт пастырской поддержки в период ведения боевых действий позволяет выделить следующие группы методов пастырского воздействия:
- вербальные,
- деятельностные,
- эмоциональные (по мотивам: Караяни А. Г. и Сыромятников И. В., 2006[4]).
К вербальным методам относятся:
- назидание,
- наставление,
- порицание (если необходимо).
К эмоциональным методам относятся:
- соучастие,
- нахождение рядом с пасомыми.
К деятельностным методам относятся:
- личный пример,
- осенение крестным знамением и т. д.
Во время духовной реабилитации военнослужащих применяются следующие формы пастырской работы:
- пастырская беседа,
- чтение Священного Писания,
- распространение духовной литературы,
- просмотр фильмов с религиозным содержанием,
- Таинства и обряды Церкви,
- акции благотворительности,
- «научение молитвенному деланию».
Благословение, данное Патриархом о. Парфению, говорит нам о том, что субъектом системы военного пастырства являются клирики и монашествующие РПЦ, а также должностные лица ВС РФ, оказывающие им содействие, а объектом – все категории военнослужащих, члены их семей, гражданский персонал ВС РФ, гражданское население, проживающее в районе дислокации наших войск.
Мы видим, что военное пастырство – это религиозно-педагогическая деятельность военного духовенства, направленная на военнослужащих, членов их семей, гражданский персонал силовых государственных ведомств, гражданское население, проживающее в районе дислокации наших войск, с целью удовлетворения их религиозных потребностей, формирования у них высоких духовно-нравственных качеств, способствующих выполнению ими поставленных перед ними задач, и спасения их душ.
В результате пастырской работы происходит развитие духовно-нравственных качеств военнослужащих. Автор предлагает выделить три основных направления религиоз¬но-нравственного развития положительных нравственных качеств у военнослужащих. Первое, имеющее первостепенное значение, представляет собой развитие у воинов любви к Богу как основе всех качеств «христолюбивого воина», второе - развитие у них качеств гражданина и русского воина, таких, как патриотизм, верность воинскому долгу, готовность к самопожертвованию, т. е. любви к Родине, третье – развитие у них любви к ближним.
Предпринятый автором анализ военно-религиозного взаимодействия, имеющего место в нашей стране, позволяет ему сделать некоторые выводы, носящие методологический характер: тесная взаимосвязь деятельности духовенства и силовых государственных ведомств России, прослеживающаяся столетиями, подготовила теоретическую и практическую необходимость институционализации новой отрасли знания о деятельности духовенства - военного пастырства или пастырской работы.
Таким образом, военное пастырство – это также и военная дисциплина, отрасль пастырского богословия, изучающие закономерности религиозно-педагогического воздействия, осуществляемого военным духовенством, должностными лицами силовых ведомств, на военнослужащих, членов их семей, гражданский персонал силовых государственных ведомств, гражданское население, проживающее в районе дислокации наших войск, с целью удовлетворения их религиозных потребностей, формирования у них высоких духовно-нравственных качеств, способствующих выполнению ими поставленных перед ними задач, и спасения их душ.
Уже сегодня к числу категорий нарождающегося военного пастырства можно отнести понятия: «военно-религиозное взаимодействие», «религиозный пацифизм», «религиозно-нравственное воспитание».
В военном пастырстве необходимо учитывать особенности нравственного сознания людей, проявляющиеся в специфических функциях его основных форм[5].
Важнейшими формами духовно-нравственного сознания являются вера и любовь.
Любовь – стремление человека к общению с Богом; общению с ближним. Состояние, противоположное любви, – эгоизм.
Вера – знание о бытии Бога, доверие к Его промыслительным воздействиям на жизнь человека. Вера, которая сопровождается любовью и добрыми делами, становится мощной жизненной силой, вдохновляет воина на совершение подвига. Такая вера побеждает несовершенство мира (1 Иоан. 5. 4 ).
О силе веры военнослужащего мы можем судить по тому, насколько сильно в ней выражены следующие её функции:
- прогнозирования,
- познавательная (Евр. 11.3),
- компенсаторная (Рим. 3.30; 15.13),
- стимулирующая (Иак. 2.22),
- спасения души.
Религиозная индиферентность войска всегда сопровождалась упадком нравственности личного состава. Однако, как писал один из ведущих преподавателей Военного университета, нельзя оценивать веру не как цель, а как средство, подобно А. Драгомирову, который писал: «…Какой страшный запас силы, моральной и физической, заключается в каждом человеке, но о котором он обычно даже и не подозревает. В обыденной жизни этой силе негде и не в чем проявиться (Неужели? – Е. К.), но её можно видеть в целом ряде патологических проявлений, как, например, у душевнобольных или нервно-расстроенных, а также в крайних проявлениях религиозного фанатизма и во многих других случаях, когда бодрствующее сознание и условия окружающей обстановки не препятствуют проявлению этого потенциального запаса сил… В число задач своего воспитания Суворов именно и ставит вызывать эту находящуюся под спудом сверхчеловеческую силу возможно чаще; путём постоянной практики – развить её до наивысшего предела и достичь того, чтобы она сама проявлялась каждый раз, когда боевая обстановка того требует»[6].
Таким образом, мы видим, что для Драгомирова вера и нервное расстройство – очень близки. Он искренне верил, что Суворов для достижения победы впадал в состояние, близкое к трансу.
Воину необходимо осознать, что Бог – совершенная Личность. Чем крепче человек приобщается к Богу, утверждается в Боге, тем выше уровень его духовности.
Духовное состояние личности — это состояние воссозданной цельности и единства всех сторон и форм её сознания, которое достигается путём благотворного воздействия духа человека (его совести, веры, любви к Богу) на составляющие его души: мысли, чувства, волю. Чем устойчивее состояние единства всех составляющих человеческого сознания, тем больше имеется оснований говорить о силе духа личности военного человека, а также воинского коллектива, страны. Такие положительные качества души военного человека как патриотизм, верность своему воинскому долгу в полной мере могут проявить себя, если этот военнослужащий в целом высокодуховен и совестлив.
Повышению уровня духовности войск способствует деятельность зарождающегося института военного духовенства. Хочется верить, что процесс институционализации военного духовенства как профессионального сообщества имеет необратимый характер.
Ведь не случайно, выступая с докладом в августе 2000 года на Юбилейном Архиерейском Соборе Русской Православной Церкви, Святейший Патриарх Московский и Всея Руси Алексий II ¬отметил, что «жизнь настоятельно диктует необходимость создания института регулярного военного и морского духовенства, что особенно актуально для работы в дальних гарнизонах и на флоте. Считал бы важным двигаться вперед в этом направлении, в том числе через организацию специальной подготовки будущих священников»[7].

***

1. См.: Основы социальной концепции Русской Православной Церкви // Информационный бюллетень. Отдел внешних церковных связей Московского Патриархата. – 2000. - № 8. – С. 5-105.
2. Морозова В. У солдат в Чечне стынут ноги // Смена. - 2002. - № 197. – С. 28.
3. См.: Караяни А. Г., Сыромятников И. В. Прикладная военная психология. Учебно-методическое пособие. – М.-СПб.: «Питер», 2006. –С. 226.
4. См.: там же С. 236.
5. См.: Лукьянец А. А. Социально-педагогические проблемы формирования нравственного сознания современного военного специалиста в свете православной традиции // Соискатель. Приложение к научному журналу «Вестник военного университета» - 2006. - №4. – С.96-107.
6. Цит. по: Духовные истоки «Науки побеждать» А. В. Суворова и их значение для российского общества и армии в современных условиях // Духовно-нравственные основы воинского служения. – М.: ГУВР, 2004. – 83 – 84.
7. Юбилейный Архиерейский Собор Русской Православной Церкви. Москва, 13 -16 августа 2000 года. Сборник докладов и документов. – СПб., 2000. - С. 30.