http://razvedchik.ru/public/10526/
Бронзовый солдат
Кирилл Александров ◦ Разведчик.ру ◦ 07 Мая 2007
На днях автору в Петербург из США позвонил очень уважаемый русский эмигрант.
Человек верующий, искренний, чуткий, и, несмотря на почтенный возраст, весьма остро переживающий все, что касается Церкви и России. До войны он жил в Прибалтике, потом, как и многие, выехал в Западную Европу, откуда перебрался за океан. В силу разных обстоятельств звонит он редко, поэтому мы обычно разговариваем долго. Поговорили о всяких разностях, затем возникла небольшая пауза. Вдруг собеседник набрал воздуха и в телефонной трубке буквально взорвались эмоции: «Да каким же освободителям этот памятник, если мы от этих освободителей через всю Европу бежали, только бы они нас не догнали и не “освободили”!» Здесь самое любопытное следующее. К титульным народам Прибалтийских республик звонивший автору соотечественник относится весьма сдержанно, на что, вероятно, у него свои и весьма весомые основания, связанные с личным житейским опытом. Однако под влиянием всего случившегося в Таллинне и Москве в конце апреля – начале мая 2007 года сдержанность отошла на второй план, уступив место искреннему негодованию.
События, которые произошли в Эстонии и в Российской Федерации в связи с осуществившемся решением Эстонского правительства о переносе из центра столицы на мемориальное военное кладбище бронзового памятника советским воинам, изгнавшим в сентябре 1944 г. немецкие войска за пределы Эстонии, имеют огромное значение для трезвой оценки современного нравственного состояния российского общества, и понимания скрытых проблем противоречивой и далеко еще не обустроенной русской жизни.
К сожалению, нельзя не признать очевидного: судьба конкретного памятника и связанных с ним тринадцати могил на самом деле имеет второстепенное, если не третьестепенное значение во всей этой драматической истории. И для молодых людей, разгромивших торговый центр Таллинна и бесновавшихся несколько дней у эстонского посольства в Москве, и для политических организаторов этих современных «пятиминуток ненависти», и для тех, кого на минувшей неделе в России захватила совершенно беспрецедентная антиэстонская истерика (в которой «фашисты», «свинопасы», «убогие чухонцы», «недобитки из Waffen SS», «переименуем Таллинн в Сталин» – были далеко еще не самыми бранными словами) – сам памятник, тем более память о войне с ее непереносимыми для русского народа жертвах, не представляли никакого интереса.
Нужен был повод и повод появился.
Если мы внимательно посмотрим на взаимоотношения Москвы с бывшими республиками Советского Союза, то увидим, что в последние годы в них появилась одна особенность. Периодически, какая-то одна из «подсоветских» республик становится врагом № 1, на которого обрушиваются все информационные потоки с непременной мобилизацией общественного мнения. Первым врагом зимой 2006 года была Украина. Вторым – минувшей осенью стала Грузия. Сейчас, весной 2007 года место Грузии заняла Эстония. Затем может появиться кто-то еще. Не имеет значения вопрос о том, насколько серьезно выглядят основания для конфликтов во всех перечисленных случаях, и можно ли было их избежать в принципе, достигнув взаимоприемлемого компромисса. На самом деле интересны скорость, а также усилия и активность, при помощи которых внутри России формировался образ врага. Внимание общества от серьезных внутренних вопросов, реальных проблем российской действительности ювелирно переключается на скороспело рождающегося внешнего противника, дружить против которого призываются все «настоящие патриоты». Конфликт с Эстонией отвечал каким-то внутренним интересам современной российской политики. Каким именно поводом он был вызван – в принципе несущественно.
Принципиальный момент: антиэстонская истерика с марта месяца разжигалась поступательно, сознательно и целенаправленно. В российских средствах массовой информации постоянно подчеркивалось – вредные эстонцы хотят снести памятник. Уничтожить. Ликвидировать. Потом, когда памятник демонтировали, первый день телеканалы заявляли: снесенный памятник в Таллинне тайно распилили на части. И то, и другое было ложью – эстонские власти изначально не собирались сносить памятник, а только хотели перенести его на военно-мемориальное кладбище. Никто не собирался распиливать бронзовую скульптуру, уже установленную на новом месте. За эту откровенную ложь, сыгравшую огромную роль в нагнетании истерического состояния в России, никто из представителей информационных программ российского телевидения не извинился и не взял на себя ответственность. Сошло с рук.
Ни Кремль, ни современное российское общество не в состоянии познать, прочувствовать и оценить очевидную истину: русский народ в ХХ веке пережил гуманитарную катастрофу, которая превосходит по количеству жертв и последствиям даже истребление нацистами евреев в годы Второй мировой войны. Россия к русскому Холокосту совершенно равнодушна – в данном случае речь идет не о власти, а об обществе. О населении. Об общественных организациях, за ничтожным исключением, и политических партиях. И даже о Патриаршей Церкви, в которой ревностных почитателей св. Новомучеников и Исповедников Российских на самом деле очень немного. Это не только трагедия нашего сознания, это едва ли не самая большая проблема русской жизни, которая может иметь какие угодно последствия.
Вторая мировая война была частью истребления русского народа сталинской властью, без известных усилий которой война никогда бы не началась и никогда бы не приняла такого трагического характера как в 1941–1942 гг. Безжалостное, буквально азиатско-фараонское отношение Сталина и его полководцев к жизням собственных бойцов, командиров и гражданскому населению сделало миллионные жертвы неизбежными. Подлинного масштаба понесенных потерь мы до сих пор не знаем. По официальным данным Генерального штаба Вооруженных Сил РФ безвозвратные потери (убитыми, умершими от ран и пропавшими без вести) советских войск в 1941–1945 гг. составили 8,6 млн. На этих цифрах придворные историки стоят непоколебимо. Но по официальным данным того же Генерального штаба только за рубежом похоронено около 9 млн. (!) советских солдат. Учтенных и зарегистрированных. Это, в основном, потери 1944–1945 гг. Сколько похоронено в 1941–1943 гг. на собственной территории не знает никто.
Другие военные специалисты и разные историки сегодня оценивают безвозвратные потери советских войск в диапазоне от 13,5 млн. до 21 млн. человек. Первая цифра (допустимый нижний порог потерь) к осени 2006 г. доказана абсолютно. После всех пересчетов и перепроверок учтенных и сосчитанных индивидуальных бланков-карточек безвозвратных потерь в фондах Центрального архива Министерства обороны (под Москвой) оказалось около 14 млн. единиц. Но на очень многих убитых таких листков не завели, не успели завести или они не дошли после гибели красноармейца до военного учета. Безвозвратные потери германской армии на Восточном фронте в 1941–1945 гг. составили от 2,8 млн. до 3,1 млн. человек – немцы еще не знают судеб очень многих своих военнопленных. Соотношение погибших в среднем от 1 : 4 до 1 : 6. Кстати, в финскую войну 1939–1940 гг. было примерно такое же соотношение. Так воевала армия, которую в 1918 г. создали Ленин и Троцкий. Костями советских солдат до сих пор усыпаны Ленинградская область (а здесь еще и с финской войны лежат непогребенные бойцы и командиры), Смоленщина, районы под Ржевом и Вязьмой – их розыск и погребение остаются преимущественно подвижничеством частных лиц, частных усилий.
В России не только никто не спрашивает, почему павшие более 60 лет назад солдаты так и не похоронены, люди не задаются еще более страшным вопросом: почему такие потери стали возможны в принципе? И кто за них несет ответственность? Все равно, почему и кто. Однако попытка властей Эстонии перенести памятник и перезахоронить останки 13 советских военнослужащих вызвала массовый психоз. Одновременно под Москвой в Химках строили шоссе. Для строительства вскрыли могилу шести погибших летчиков и перенесли их вместе с памятником в другое место. Этого вообще никто не заметил. Всех интересовала лишь «фашиствующая Эстония», как ее называли не только обыватели, но и многие высокопоставленные лица. Хотя, строго говоря, наше собственное отношение к своим павшим не дает никакого морального основания предъявлять какие-либо претензии к Таллинну. Посмотреть бы на себя.
У конфликта вокруг памятника был еще один очень важный аспект. Морально-психологический. Эстонцам сейчас в России интуитивно и подсознательно не могут простить зоркости. Способности видеть в сакрализованной победе Красной армии, еще что-то, кроме самой победы. Что-то очень непонятное и не очень для нас приятное. В результате наступления Красной армии в сентябре 1944 г. не только отступили немцы из Таллинна. Вместе с победоносной Красной армии пришло еще нечто. Это очевидное «нечто» – ГУЛАГ, НКВД, репрессии, коллективизация, депортации, безжалостная власть сталинской номенклатуры. Современные эстонцы это видят и чувствуют. Современные русские – не видят, не чувствуют и категорически этого не хотят. Поэтому для большинства русских перемещенная из центра столицы бронзовая скульптура была памятником воинам-освободителям, а для эстонцев – монументальным напоминанием о том, что в 1944 г. нацистская несвобода сменилась сталинской несвободой. Конфликт мировоззрений.
Однако эстонцы в своей республике имели несомненное право разрешить настоящий конфликт так, как считали нужным. Причем сделали это по существу корректно – ведь никакого поругания, которым пугали общество в России, не состоялось. Ныне никому не возбраняется прийти к памятнику на военном кладбище, возложить цветы и хотя бы помолчать о павших, если не умеешь молиться. Единственная (и, кстати, очень характерная для иностранцев) ошибка таллиннских властей заключалась в том, что они не предприняли почти никаких усилий для того, чтобы четко и внятно разъяснить русским в России мотивы собственных поступков. Таллинну следовало заручиться поддержкой той небольшой части российского общества, которая резко отрицательно относится к советской власти и ее преступлениям, понимая, с какой национальной трагедией невольно ассоциируется у эстонцев бронзовая скульптура в центре столицы. Нельзя было допустить противостояния по национальному признаку.
Русский эмигрант, с которым мы разговаривали по телефону, считает, что сейчас ни в коем случае нельзя молчать и оставаться безучастным: «Нельзя делать вид, будто бы все русские думают также, как и те, кто атаковал посольство Эстонии в Москве». Мы не молчим, конечно. Известный петербургский протоиерей Георгий Митрофанов накануне предстоящих важных событий в жизни двух церковных юрисдикций с негодованием сказал: «Теперь после Эстонии нас, русских, опять будут ассоциировать с советскими. Ведь эти погромщики в Таллинне вели себя как арабы в Париже. Господи, как это надоело и невыносимо!». Советской власти давно нет. Но советское прошлое цепко нас держит и еще весьма способно влиять на будущее.
Вот к этому мы никогда не будем безучастны