Российское дворянство. Как в стране формировалось высшее сословие?
Часть 1
Владимир Рогоза
В последнее время в России и некоторых других государствах, находящихся на постсоветском пространстве, заметно возрос интерес к дворянству. Уже никого не удивляют дворянские общества и клубы, которые не только вовлекают в свои ряды потомков бывших дворян, но и выдают дворянские дипломы и составляют гербы людям, предки которых никогда к высшему сословию Российской империи не принадлежали.

Возникновение сообществ, объединяющих потомков дворянских родов, видимо, обоснованно и соответствует реалиям нашего времени. Но некоторые дворянские общества и их руководители присвоили себе право возведения в дворянство, что, мягко выражаясь, выглядит весьма странно. Исторически сложилось, что в России дворянство формировалось в соответствии с четкими критериями, а право персонального возведения в дворянское достоинство принадлежало только монарху. Законодательно регулировалась и деятельность дворянских обществ, которые создавались в каждой губернии.

Считается, что в целом процесс формирования российского дворянства и законодательного обеспечения всех сторон его деятельности завершился только во второй половине XVIII века в период царствования Екатерины II.

Сам термин «дворянство» – весьма древен, на Руси он возник в конце XII века, но тогда он обозначал только лично свободных служилых людей, выполнявших различные функции при дворе крупных феодалов (князей и бояр). Первоначально дворяне за свою службу получали жалование или содержание, формы, которых могли быть различными. Уже с XIII века отдельных дворян, занимающих высокие места в придворной иерархии, стали наделять землей – поместьями, которые и становились для них основным источником получения дохода за службу.

Первоначально «служили с земли» только дворяне, выполнявшие различные хозяйственные, административные, судебные и т. п. функции. Дружина оставалась на полном обеспечении от князя или боярина. Но постепенно солидными земельными наделами (во временное или постоянное владение) стала наделяться верхушка дружины, практически слившись с историческим боярством. А затем земельные наделы во временное пользование на период службы стали получать и другие военные служилые люди. Они не могли передавать их по наследству, но в случае поступления на службу сына (внука, племянника) эта земля могла перейти к нему.

Постепенно в России сложилась система, при которой служилые люди разделились на две части:
– служилых людей «по отечеству», т.е. служащих по наследственной сословной повинности, которые за свою службу получали наделы земли – поместья, именно из них и формировалось дворянство в современном его понимании;
– служилых людей «по прибору», которые за службу получали «корма» – денежное или натуральное содержание и отдельные льготы, подавляющее большинство их к дворянству отношения не имело.

Для служилых людей «по отечеству» была создана система общегосударственных чинов, расставившая их в соответствии с четкой иерархией:
-чины думские: бояре, окольничие, думные дворяне, думные дьяки;
-чины служилые московские: стольники, стряпчие, дворяне московские, жильцы;
-чины служилые городовые или провинциальные: дворяне выборные, дети боярские дворовые, дети боярские городовые.

Кроме них существовала небольшая группа лиц, имеющих придворные чины, но, как правило, они параллельно имели и общегражданские, а также значительное количество дьяков. Дьяки, кроме думных, не входили в общую систему чинов. Часть из них обеспечивалась поместьями наравне с дворянами в зависимости от места службы, а какая-то часть получала «корма». Подьячие, служившие в приказах, в подавляющем большинстве получали «корма» и к дворянам не приравнивались, как и придворные служители (ключники, стремянные, ясельничие, сокольничие, ловчие и т. д.).

Наличие чинов выделяло дворянство в привилегированное сословие и служило его консолидации. В зависимости от чина все служащие «по отечеству» наделялись поместьями определенного размера, который был четко регламентирован, но зависел от региона, где выделялась земля. Был законодательно закреплен размер «поместного жалования», порядок его получения и возможность передачи наследникам при поступлении их на службу. Предусматривалась возможность перевода всего или части поместья в вотчину, т. е. в наследственное владение. Как правило, это оформлялось в виде награды за личные отличия. Все служилые дворяне записывались в специальные разрядные списки, а аристократы (родословные дворяне) кроме того и в Бархатную книгу, которая велась с середины XVI века.

Все эти меры приводили к постепенному сближению служилого дворянства и аристократии, давали возможность служебного роста, во всяком случае, до уровня служилых московских чинов. Дальнейшее продвижение по службе существенно тормозилось системой местничества, которое было официально отменено только в 1682 году.

Термин «дворянин» в то время употреблялся применительно к названию определенных чинов, а дворянство в целом (в современном его понимании) обычно обозначалось термином «шляхетство». Именно этот термин употреблял в официальных документах Петр I, который стал создавать из служилых дворян и аристократов единый привилегированный слой общества.

Российское дворянство. Как в стране формировалось высшее сословие?
Часть 2
Владимир Рогоза
Проводя масштабные реформы в государстве, Петр I особое внимание уделил дворянскому сословию, видя именно в нем ту силу, которая может оказать ему реальную помощь в преобразовании страны.

Уже в 1714 году Петр уровнял вотчины с поместьями, издав указ «О единонаследии», а в 1722 году ввел «Табель о рангах», в соответствии с которой была создана новая система чинов, разделенная на 14 классов. Царь обязал всех дворян, включая родовую знать, служить. Все дворянство было превращено в привилегированное служебное сообщество, но полностью находящееся под контролем монархической власти и лишенное многих прав.

Служилое дворянство от этого только выиграло, так как получило возможность быстрого продвижения по службе. Место дворянина в государственной иерархии теперь определялось не заслугами предков, а только присвоенным чином. Родовитое дворянство существенно проиграло, вынужденное начинать службу с низших должностей, причем, в условиях жесткой конкуренции с амбициозными «птенцами гнезда Петрова». Кроме того, служилому дворянству импонировало, что царь лично занимается их судьбой, определяет на учебу, приглашает на различные мероприятия, помогает приобрести светский лоск.

Петр разделил дворянство на две категории: потомственное и личное. Из исторического шляхетства потомственными дворянами были признаны все, имевшие старые придворные или общегосударственные чины, включая дьяков, и их прямые потомки. Но новые чины получили из них только те, кто был принят на службу. Часть родовитых бояр, окольничих и т.д. новые чины не получили, но царь разрешил им временно именоваться по их старым чинам.

С этого времени человек любого сословия, получивший первый офицерский чин прапорщика (14-й класс Табели о рангах), автоматически становился потомственным дворянином. На гражданской службе потомственное дворянство давал только чин 8-го класса, а с 14-го по 9-й только личное дворянство, которое не передавалось по наследству, но в остальном давало его обладателю практически те же права, что имели потомственные дворяне. При приемниках Петра право получения потомственного и личного дворянства было распространено и на награжденных российскими орденами.

Количество дворян в стране стало быстро увеличиваться. Этому способствовало то, что у выходцев из других сословий появилась реальная возможность приобретения дворянства выслугой, это сразу же сделало службу чиновником, а особенно офицером в армии, весьма популярной и даже престижной.

Окончательно российское дворянство превратилось в подлинно привилегированное сословие при Екатерине II, которая специальной Жалованной грамотой подтвердила дарованные еще её супругом Петром III вольности и привилегии дворянам, включая свободу от обязательной службы, личных податей и телесных наказаний, неприкосновенность дворянского достоинства, право владения землей и крепостными крестьянами и т.д. Дворянство было освобождено от жесткого контроля государством и создало собственные структуры самоуправления.

К этому времени окончательно вошел в употребление термин «дворянин». Любопытно, что однозначное и четкое толкование этого термина не было дано ни тогда, ни позднее. Так, в Законах о состояниях, входивших в Свод законов Российской империи в начале ХХ века, в статье 15 было записано: «Дворянское название есть следствие, истекающее из качества и добродетели начальствовавших в древности мужей, отличивших себя заслугами, чем, обращая самую службу в заслугу, приобрели потомству своему нарицание благородное».
Согласитесь, звучит возвышенно, но весьма туманно. Эта формулировка почти дословно повторяет ту, что была приведена за полтора века до того в Жалованной грамоте. За это время было предпринято громадное количество попыток дать более четкую формулировку дворянства, но безуспешно.

Со времен Екатерины в губерниях стали вестись родословные дворянские книги, в которые записывались все потомственные дворяне, проживающие постоянно или имеющие поместья на территории губернии. Дворянин мог подобным образом «зарегистрироваться» только в одной из губерний. Если потомственный дворянин не имел собственности, он мог «зарегистрироваться» в любой губернии. Личных дворян в родословную книгу не вносили, их, как и почетных граждан, записывали в пятый раздел городской обывательской книги.

В родословной книге было выделено 6 разрядов (частей) в один из которых и записывали дворянина в зависимости от способа, которым было получено дворянство, наличия титула и древности рода.

За время существования дворянской родословной книги форма её ведения, заложенная при Екатерине, не изменилась. В уже упомянутых Законах о состояниях было закреплено, что «дворянство потомственно имеет 6 разрядов: 1) дворянство жалованное или действительное; 2) дворянство военное; 3) дворянство по чинам, получаемым в службе гражданской, и по орденам; 4) иностранные роды; 5) титулами отмеченные роды; 6) древние благородные дворянские роды».

Наиболее почетным считались 4-й, 5-й и 6-й разряды, так как именно в них записывали древние и титулованные дворянские роды.

В 4-ю часть родословной книги вносились все иностранные «царские, владетельные, княжеские и иные выезжие честные роды» которые «в российское подданство вступили и о коих упомянуто в указах 195 года (имеется в виду 7195 г. от сотворения мира или 1687 г. от р.х.) о пополнении разрядной родословной книги». В России было модно вести свой род из-за границы от литовских князей, золотоордынских мурз и т. д. Но на веру подобные сведения не принимались, во второй половине XVII века в Разрядном приказе была создана Палата родословных дел, которая подвергала проверке документы, подтверждавшие древность рода. В 4-ю (и в 6-ю, об этом ниже) часть родословной дворянской книги могли быть включены только те роды, которые были в XVII веке при первых Романовых записаны в Бархатную книгу и родословные списки.

В 5-ю часть вносились «титулами отличенные роды», которым «присвоено или наследственно, или по соизволению коронованной главы название или княжеское, или графское, или баронское, или иное». Существовало не гласное, но очень четкое разделение на исконные титулованные роды и те, что получили титул от монаршей власти. Если верить преданиям, то некоторые дворяне (например, А.П. Ермолов) даже отказывались от присвоения титула, так как считали, что древность рода, подтвержденная внесением в 4-й или 6-й раздел родословной книги, почетнее, чем пожалованный титул.

В 6-ю часть книги заносились по алфавиту древние благородные русские дворянские роды, «коих доказательства дворянскаго достоинства за сто лет и выше восходят; благородное же их начало покрыто неизвестностию». Отсчет ко времени возникновения рода велся от середины XVIII века. Эти дворянские роды еще называли «столбовыми», так как во времена первых царей из династии Романовых они уже были записаны в Разрядном приказе в столбцы – свернутые в свиток разрядные списки, в соответствии с которыми верстались на службу и получали поместья, а кто-то из них и в Бархатную книгу.

Менее почетными считались три первых раздела книги, так как в них в основном вносили дворян, вышедших из низших сословий. Именно из этих дворян, количество которых стремительно возрастало, в массе своей и состояло российское дворянство.

Российское дворянство. Как в стране формировалось высшее сословие?
Часть 3
Владимир Рогоза
Получив потомственное дворянство по пожалованию от монарха, в соответствии с выслуженным чином или при награждении орденом, человек проходил своеобразную регистрацию – его фамилию вносили в дворянскую родословную книгу одной из губерний. При этом он автоматически становился членом губернского дворянского сообщества, получая значительные права, как представитель высшего сословия в государстве, но и определенные обязанности, коим должен был следовать.

Получивших дворянство записывали в первые три раздела родословных дворянских книг, которые с середины XVIII века велись в каждой губернии. Крайне редко бывали случаи, когда одновременно с потомственным дворянством человек получал и титул барона, в этом случае его фамилию вносили в более почетный 5-й раздел книги.

В соответствии с законом, в 1-й раздел родословной книги записывали тех, кто от российского монарха и «других коронованных глав в дворянское достоинство дипломом, гербом и печатью пожалованы». А также тех, кто имел доказательство получения дворянства в допетровское время, но менее чем за сто лет, т. е. после 80-х годов XVII века.

Персональные пожалования потомственного дворянства были весьма редкими. Стоит отметить, что в России критерии и заслуги, за которые император мог возвести конкретного человека в дворяне, никогда не оговаривались, это всегда было прерогативой только монарха. Члены императорской фамилии, высшие чины империи, губернские дворянские сообщества, в лучшем случае, могли только ходатайствовать об этом.

Во 2-й раздел родословной книги записывали тех, кто получил потомственное дворянство на военной службе. Еще с Петра I офицерам в России отдавался приоритет, поэтому с 1722 по 1845 гг. присвоение первого обер-офицерского чина (фендрик, прапорщик, корнет, мичман) автоматически возводило человека в потомственные дворяне. Кроме того, потомственное дворянство давали и несколько унтер-офицерских (сержантских) чинов, которые были отнесены к 14 классу Табели о рангах (штык-юнкер в инженерных войсках, унтер-офицер Роты дворцовых гренадер и т. п.).

С 1845 года, после издания манифеста «О порядке приобретения дворянства службою», требования существенно ужесточили. С этого времени и до 1856 года потомственное дворянство на военной службе давали только чины с 8 класса (капитан, ротмистр). А с 1856 года для получения потомственного дворянства надо было получить чин 6 класса (полковник, капитан первого ранга). Но и в этих условиях был сохранен приоритет офицеров, так как с получением первого чина 14 класса они теперь стали получать личное дворянство. В отдельных случаях личное дворянство получали даже военнослужащие, не являющиеся офицерами. Так, в конце XIX века был период, когда чины 14 класса присваивались гардемаринам флота. С 1856 года получение потомственного дворянства через военную службу значительно усложнилось, но офицерский корпус остался полностью дворянским.

В 3-й раздел родословной книги записывали тех, кто получил потомственное дворянство на гражданской службе или в связи с награждением орденом. С 1722 по 1845 гг. для этого надо было получить чин 8 класса (коллежский асессор). С 1845 по 1856 гг. – чин 5 класса (тайный советник), а с 1856 г. – чин 4 класса (действительный тайный советник, в армии ему соответствовал генерал-майор). Изменился и порядок получения личного дворянства, если до 1845 года его давал на гражданской службе чин 14 класса (коллежский регистратор), то с этого года только чин 9 класса (титулярный советник). Остальные гражданские чиновники становились личными почетными гражданами. С этого времени приток в потомственное дворянство гражданских чиновников резко сократился, а чиновничество в массе своей перестало быть дворянским.

Для чиновников, которые не могли дослужиться до высокого чина, оставалась возможность получения потомственного дворянства в связи с награждением орденом. Первоначально получение любого российского ордена автоматически возводило человека в потомственные дворяне. А так как ордена давались и за выслугу лет на гражданской службе, то многие чиновники получали потомственное дворянство именно по ордену. Вспомните знаменитую картину Павла Федотова «Свежий кавалер». Кстати, по ордену иногда получали дворянство купцы и священнослужители.

В середине XIX века ситуация резко изменилась, с 1845 года потомственное дворянство стало давать награждение орденами без степеней, всеми степенями орденов святого Георгия и святого Владимира, а также первыми степенями других российских орденов. С этого времени награждение низшими степенями орденов святой Анны и святого Станислава, которые могли получить за выслугу лет чиновники, давало только личное дворянство. А с 1900 года только личное дворянство стала давать и 4-я (низшая) степень ордена святого Владимира.

С этого времени получение потомственного дворянства по ордену стало большой редкостью, реальная возможность повысить свой социальный статус оставалось у офицеров, награжденных за личные подвиги орденом святого Георгия. Награждение орденами в России всегда осуществлялось в строгом соответствии с чином. Так уж сложилось, что получить орден, дающий право на потомственное дворянство, после 1900 года мог человек, как правило, уже имеющий чин, тоже дающий потомственное дворянство.

В XVIII – XIX веках границы Российской империи стремительно расширялись. Отношение к народам, включавшимся в состав России, всегда было весьма лояльным. Это проявлялось и в том, что новые подданные, входившие ранее в высшие сословия своих народов, получали российское дворянство, причем, часть из них получала его автоматически, а какая-то часть – по прошениям.

Для новых подданных не жалели титулов. После вхождения Грузии в Россию, все грузины, имевшие местный дворянский титул «таваде», который разделялся на несколько степеней, стали князьями. Только в 1850 году княжеский титул получили 69 грузинских дворянских родов, а это - несколько сотен человек. Например, в роду Баратовых в первой половине XIX века князьями стали 24 человека. Много княжеских родов дали присоединенные к России «осколки» бывшей Золотой орды и Польша. Для сравнения – в начале царствования Петра I в России княжеских родов, происходивших от великих и удельных князей, было всего 47, затем 11 из них пресеклись.

Дворянство в России не было однородным. Какие-то дворянские фамилии возносились к вершинам власти и богатства, а какие-то, включая и титулованные, оказывались практически в нищете. Любопытный случай произошел в середине XIX века, когда обедневшая последняя представительница некогда могущественных Боровских князей, ведших свой род от Рюрика, вышла замуж за обычного мещанина в её родном Боровске. Когда об этом доложили императору Николаю I, он распорядился выделить княжне 10 тысяч рублей на обзаведение, что позволило молодой семье вести вполне обеспеченную жизнь (по меркам провинциального городка). Но знаменитый княжеский род свое существование прекратил.

К началу ХХ века позиции дворянства, потесненного буржуазией, представители которой в основном были почетными гражданами, заметно пошатнулись. Значительно сократился и приток новых потомственных дворян. А в ноябре 1917 года, когда коммунистической властью был принят декрет «Об уничтожении сословий и гражданских чинов», дворянство лишилось своего особого статуса в русском обществе, что привело к полной деградации общества..

В защиту дворянства высказалась сама история.

1.Ахинею,как всегда несёте Вы.Россия наелась этим,хватит.Были заслуги у первых дворян,но их потомки выродились и продали Россию,превратившись в паразитов.И в этом виноваты не они,а система,превращающая людей в бройлеров.Конечно,не все были такими,но очень многие.У них в руках была власть,которая их развратила.А лично я "наелся"дворянством тогда,когда Вы чтили законы РИ.
2.Как Вы их чтите,если Вы родились,выросли и получили образование в СССР?Вы чтили законы СССР,а теперь законы Украины.
3.Любовь разная бывает.К тому же как Вы можете любить Русский народ,если Вы ненавидите СССР,большей частью которого был Русский народ?Одно Ваше заявление,что в СССР ничего хорошего не было чего стоит.
4.Кто ж против?Собирайтесь в клубах,кичитесь своим"благородным"происхождением,раздавайте титулы и т.д.Но только не на деньги налогоплательщиков.

И это тоже ложь,история показала,что рыба гниёт с головы,и что дворянство выродилось,возгордившись и оторвавшись от народа,и как закономерный итог этого-их предательство и захват власти жидами и масонами.

Во-во!
Тем более, что в той же истории немало примеров, когда дети заслуженных отцов были изрядыми подонками...

Фотинья, спасибо, конечно, за "простыни" (могли бы и просто ссылку дать) - вопрос не об этом.
1. Как Вы видите "права и обязанности" нынешних дворян?
2. По какому принципу будут возрождать дворянство? (Мои сомнения я указывал выше. За них, кстати, почему-то получил второе предупреждение! )

Так он и сам был дворянином. Узкосословный подход.

Хочется снова народ объедать?

А.С.Пушкинк трудно было шельмовать дворянство в жёсткой форме, так как он всё таки тоже относился к дворянству, да и по своему духу был больше романтиком, чем холодным реалистом.
Кстати говоря, в знаменитой всем "Сказке о рыбаке и рыбке", вместо того, чтобы вложить в образ старухи ставшей дворянкой что то более лучшее, Пушкин этот образ на порядок ухудшил:

Воротился старик ко старухе.
Что ж он видит? Высокий терем.
На крыльце стоит его старуха
В дорогой собольей душегрейке,
Парчовая на маковке кичка,
Жемчуги огрузили шею,
На руках золотые перстни,
На ногах красные сапожки.
Перед нею усердные слуги;
Она бьет их, за чупрун таскает.
Говорит старик своей старухе:
«Здравствуй, барыня сударыня дворянка!
Чай, теперь твоя душенька довольна».
На него прикрикнула старуха,
На конюшне служить его послала.

Тогда, как в образ старухи - крестьянки было вложено просто глухое ворчание человека жившего тяжёлой, бедной и трудовой жизнью.
Так что отношение Пушкина к дворянству было не всегда и во всём однозначное.

И что можно этим доказать? Для какого-нибудь Иванова имеет значение его собственная родословная и родословная его семьи, а не родословные петровых, сидоровых, волконских, голицыных и пр. (если конечно их предки не пересекутся в прошлом), собственно также и наоборот. Если у того же Иванова среди предков найдутся знаменательные личности, их отметят в учебнике истории, но это не значит, что их далёкий потомок и его семья должны стать объектом для поклонения и получения привилегий.

Будьте последовательнее: монархия во всем виновата, монархия! Это цари освободили дворян, да и царь - сам первый дворянин, так что монархия - вред и утопия.
Дворянство даже в петровскую эпоху оставалось опорой Самодержавия как на гражданских постах, так и на военных. Noblesse oblige, т.е. "положение обязывает" - было главным девизом верных престолу аристократов.
Что до западников - их все-таки было больше среди интеллигенции.

О НАРОДНОМ ВОСПИТАНИИ

Последние происшествия обнаружили много печальных истин. Недостаток просвещения и нравственности вовлек многих молодых людей в преступные заблуждения. Политические изменения, вынужденные у других народов силою обстоятельств и долговременным приготовлением, вдруг сделались у нас предметом замыслов и злонамеренных усилий. Лет 15 тому назад молодые люди занимались только военною службою, старались отличаться одною светской образованностию или шалостями; литература (в то время столь свободная) не имела никакого направления; воспитание ни в чем не отклонялось от первоначальных начертаний. 10 лет спустя мы увидели либеральные идеи необходимой вывеской хорошего воспитания, разговор исключительно политический; литературу (подавленную самой своенравною цензурою), превратившуюся в рукописные пасквили на правительство и возмутительные песни; наконец, и тайные общества, заговоры, замыслы более или менее кровавые и безумные.

Ясно, что походам 1813 и 1814 года, пребыванию наших войск во Франции и в Германии должно приписать сие влияние на дух и нравы того поколения, коего несчастные представители погибли в наших глазах; должно надеяться, что люди, разделявшие образ мыслей заговорщиков, образумились; что, с одной стороны, они увидели ничтожность своих замыслов и средств, с другой — необъятную силу правительства, основанную на силе вещей. Вероятно, братья, друзья, товарищи погибших успокоятся временем и размышлением, поймут необходимость и простят оной в душе своей. Но надлежит защитить новое, возрастающее поколение, еще не наученное никаким опытом и которое скоро явится на поприще жизни со всею пылкостию первой молодости, со всем ее восторгом и готовностию принимать всякие впечатления.

Не одно влияние чужеземного идеологизма пагубно для нашего отечества; воспитание, или, лучше сказать, отсутствие воспитания есть корень всякого зла. Не просвещению, сказано в высочайшем манифесте от 13-го июля 1826 года, но праздности ума, более вредной, чем праздность телесных сил, недостатку твердых познаний должно приписать сие своевольство мыслей, источник буйных страстей, сию пагубную роскошь полупознаний, сей порыв в мечтательные крайности, коих начало есть порча нравов, а конец — погибель. Скажем более: одно просвещение в состоянии удержать новые безумства, новые общественные бедствия.

Чины сделались страстию русского народа. Того хотел Петр Великий, того требовало тогдашнее состояние России. В других землях молодой человек кончает круг учения около 25 лет; у нас он торопится вступить как можно ранее в службу, ибо ему необходимо 30-ти лет быть полковником или коллежским советником. Он входит в свет безо всяких основательных познаний, без всяких положительных правил: всякая мысль для него нова, всякая новость имеет на него влияние. Он не в состоянии ни поверить, ни возражать; он становится слепым приверженцем или жарким повторителем первого товарища, который захочет оказать над ним свое превосходство или сделать из него свое орудие.

Конечно, уничтожение чинов (по крайней мере гражданских) представляет великие выгоды; но сия мера влечет за собою и беспорядки бесчисленные, как вообще всякое изменение постановлений, освященных временем и привычкою. Можно, по крайней мере, извлечь некоторую пользу из самого злоупотребления и представить чины целию и достоянием просвещения; должно увлечь все юношество в общественные заведения, подчиненные надзору правительства; должно его там удержать, дать ему время перекипеть, обогатиться познаниями, созреть в тишине училищ, а не в шумной праздности казарм.

В России домашнее воспитание есть самое недостаточное, самое безнравственное; ребенок окружен одними холопями, видит одни гнусные примеры, своевольничает или рабствует, не получает никаких понятий о справедливости, о взаимных отношениях людей, об истинной чести. Воспитание его ограничивается изучением двух или трех иностранных языков и начальным основанием всех наук, преподаваемых каким-нибудь нанятым учителем. Воспитание в частных пансионах не многим лучше; здесь и там оно кончается на 16-летнем возрасте воспитанника. Нечего колебаться: во что бы то ни стало должно подавить воспитание частное.

Надлежит всеми средствами умножить невыгоды, сопряженные с оным (например, прибавить годы унтер-офицерства и первых гражданских чинов).

Уничтожить экзамены. Покойный император, удостоверясь в ничтожестве ему предшествовавшего поколения, желал открыть дорогу просвещенному юношеству и задержать как-нибудь стариков, закоренелых в безнравствии и невежестве. Отселе указ об экзаменах — мера слишком демократическая и ошибочная, ибо она нанесла последний удар дворянскому просвещению и гражданской администрации, вытеснив все новое поколение в военную службу. А так как в России все продажно, то и экзамен сделался новой отраслию промышленности для профессоров. Он походит на плохую таможенную заставу, в которую старые инвалиды пропускают за деньги тех, которые не умели проехать стороною. Итак (с такого-то году), молодой человек, не воспитанный в государственном училище, вступая в службу, не получает вперед никаких выгод и не имеет права требовать экзамена.

Уничтожение экзаменов произведет большую радость в старых титулярных и коллежских советниках, что и будет хорошим противудействием ропоту родителей, почитающих своих детей обиженными.

Что касается до воспитания заграничного, то запрещать его нет никакой надобности. Довольно будет опутать его одними невыгодами, сопряженными с воспитанием домашним, ибо 1-е, весьма немногие станут пользоваться сим позволением; 2-е, воспитание иностранных университетов, несмотря на все свои неудобства, не в пример для нас менее вредно воспитания патриархального. Мы видим, что Н. Тургенев, воспитывавшийся в Геттингенском университете, несмотря на свой политический фанатизм, отличался посреди буйных своих сообщников нравственностию и умеренностию — следствием просвещения истинного и положительных познаний. Таким образом, уничтожив или, по крайней мере, сильно затруднив воспитание частное, правительству легко будет заняться улучшением воспитания общественного.

Ланкастерские школы входят у нас в систему военного образования, и следовательно, состоят в самом лучшем порядке.

Кадетские корпуса, рассадник офицеров русской армии, требуют физического преобразования, большого присмотра за нравами, кои находятся в самом гнусном запущении. Для сего нужна полиция, составленная из лучших воспитанников; доносы других должны быть оставлены без исследования и даже подвергаться наказанию; чрез сию полицию должны будут доходить и жалобы до начальства. Должно обратить строгое внимание на рукописи, ходящие между воспитанниками. За найденную похабную рукопись положить тягчайшее наказание; за возмутительную — исключение из училища, но без дальнейшего гонения по службе: наказывать юношу или взрослого человека за вину отрока есть дело ужасное и, к несчастию, слишком у нас обыкновенное.

Уничтожение телесных наказаний необходимо. Надлежит заранее внушить воспитанникам правила чести и человеколюбия. Не должно забывать, что они будут иметь право розги и палки над солдатом. Слишком жестокое воспитание делает из них палачей, а не начальников.

В гимназиях, лицеях и пансионах при университетах должно будет продлить, по крайней мере, 3-мя годами круг обыкновенного учения, по мере того повышая и чины, даваемые при выпуске.

Преобразование семинарий — рассадника нашего духовенства, как дело высшей государственной важности — требует полного особенного рассмотрения.

Предметы учения в первые годы не требуют значительной перемены. Кажется, однако ж, что языки слишком много занимают времени. К чему, например, 6-летнее изучение французского языка, когда навык света и без того слишком уже достаточен? К чему латинский или греческий? Позволительна ли роскошь там, где чувствителен недостаток необходимого?

Во всех почти училищах дети занимаются литературою, составляют общества, даже печатают свои сочинения в светских журналах. Все это отвлекает от учения, приучает детей к мелочным успехам и ограничивает идеи, уже и без того слишком у нас ограниченные.

Высшие политические науки займут окончательные годы. Преподавание прав, политическая экономия по новейшей системе Сея и Сисмонди, статистика, история.

История в первые годы учения должна быть голым хронологическим рассказом происшествий, безо всяких нравственных или политических рассуждений. К чему давать младенствующим умам направление одностороннее, всегда непрочное? Но в окончательном курсе преподавание истории (особенно новейшей) должно будет совершенно измениться. Можно будет с хладнокровием показать разницу духа народов, источника нужд и требований государственных; не хитрить; не искажать республиканских рассуждений, не позорить убийства Кесаря, превознесенного 2000 лет, но представить Брута защитником и мстителем коренных постановлений отечества, а Кесаря честолюбивым возмутителем.

Вообще не должно, чтоб республиканские идеи изумили воспитанников при вступлении в свет и имели для них прелесть новизны.

Историю русскую должно будет преподавать по Карамзину. История Государства Российского есть не только произведение великого писателя, но и подвиг честного человека. Россия слишком мало известна русским; сверх ее истории, ее статистика, ее законодательство требует особенных кафедр. Изучение России должно будет преимущественно занять в окончательные годы умы молодых дворян, готовящихся служить отечеству верою и правдою, имея целию искренно и усердно соединиться с правительством в великом подвиге улучшения государственных постановлений, а не препятствовать ему, безумно упорствуя в тайном недоброжелательстве.

Сам от себя я бы никогда не осмелился представить на рассмотрение правительства столь недостаточные замечания о предмете столь важном, каково есть народное воспитание; одно желание усердием и искренностию оправдать высочайшие милости, мною не заслуженные, понудило меня исполнить вверенное мне препоручение. Ободренный первым вниманием государя императора, всеподданнейше прошу его величество дозволить мне повергнуть пред ним мысли касательно предметов, более мне близких и знакомых.

Это Ваша речь, произнесенная на съезде КПСС?
Задолбала Ваша ахинея. Не буду более отвечать на Ваши пассажи...