Источник же заблуждения Васильева - он предполагает во Христе наличие человеческой личности, наряду с Божественной, что есть ересь несторианства.
Вот его слова.

Так извратить рассуждение профессионального богослова может только человек, чья самооценка значительно превышает действительный уровень умственных способностей.

http://simvol-veri.ru/xp/anafemizmi-5-vselenskogo-sobora-konstantinopolskogo.html
Анафемизмы 5 Вселенского Собора, Константинопольского

Коля, если ты верующий...емае! Ну как ты перекрестившись на икону Спасителя скажешь ему...молясь ЧТО ОН ЕВРЕЙ? Ты че? Може че ты головой ударился, извини, а може че в семье незаладилось?

А поскольку Васильев утверждает, что Господь якобы "по плоти еврей" (бессмысленное словосочетание), то получается, что все мы причащаясь становимся евреями.

Между тем, ни у Апостолов, ни у святых отцов ничего такого не сказано, что якобы во Христе все евреи.
Говорится же, что во Христе нет ни иудея, ни эллина.

Источник же заблуждения Васильева - он предполагает во Христе наличие человеческой личности, наряду с Божественной, что есть ересь несторианства.
Вот его слова.

Так извратить рассуждение профессионального богослова может только человек, чья самооценка значительно превышает действительный уровень умственных способностей.

http://simvol-veri.ru/xp/anafemizmi-5-vselenskogo-sobora-konstantinopolskogo.html
Анафемизмы 5 Вселенского Собора, Константинопольского

Во Христе есть человеческая Плоть,человеческая Кровь,человеческая отдельная воля и человеческое отдельное действование.Всё это говорит о человеческой личности во Христе,которая тем не менее не является отдельной личностью,а человеческая природа Христа соединена в Нем с Божеством в одном Лице

Вы что называется слились.На то что вы продолжаете постить вам отвечено.

Ещё раз,для людей с заторможенным мышлением-о том,что во Христе природы соединены,говорит Халкидонский догмат.Лосский пытается подвергать это сомнению,и я всего лишь указал на это.

Мне остается только повторять свои посты.

...
Да и если бы была национальность пороком,не было бы родословий Христа,описанных евангелистами.

А у Личности Иисуса Христа(Ипостаси)Сына Божия может быть Мать-еврейка?

Забыли что и на это отвечалось.
Где я сказал, что национальность порок ?
Я сказал, что это средство для ограничения распространения греха, и что она появилась только после вавилонской башни.
И то, что о происхождении Богородицы я не спорю, Вы это отлично знаете.

Чего только не пытались на это возразить. Получалось же пустое словоблудие, а не ответы по существу.
Приведу, для предупреждения бреда, коронный словоблудный ответ и отвечу на него.
Говорят, дескать сказано еще, что и ни мужчинин, ни женщин во Христе нет.
Ну и что. Как это относится к тому аргументу, что я привел. Никак. Естя понятие национальность, есть понятие пол. Для тех, кто сего не ведает, поясню, что пол не есть национальность, а национальность не есть пол.

Димитрию Михайловичу и другим, кто не понимает смысл богословских понятий (или делает вид, что не понимает).
Слово "естество" в догматическом богословии является синонимом слова "сущность".
Сущность как таковая не имеет внутри себя различий. Все люди имеют одинаковую сущность, и только поэтому имеет смысл для спасения всех людей воплощение (вочеловечение) Сына Божия. Если бы группы людей, типа нации или расы, имели разные сущности, то восприятие одной из этих сущностей Сыном Божиим касалось бы только соответствующей группы людей. Особенности разных людей и групп людей - есть особенности личностей (ипостасей), причем можно говорить в частности о коллективной личности нации.
Каков мог бы быть смысл того, что сын Божий якобы принял конкретную национальность ?
Логически только две возможности: либо признать, что разные нации это разные сущности и именно определенную такую сущность Сын Божий включил в Сою Божественную Ипостась, либо признать, что Сын Божий присоединил к своей Божественной Ипостаси не естество человеческое, а коллективную ипостась определенной нации.
В обоих случаях это могло бы касаться только этой нации.
Православные же догматы отвергают обе эти возможности, а именно, они утверждают, что Сын Божий воспринял именно человеческое естество (сущность человечества), причем весь текст Священного Писания говорит о том, что все люди единосущны (не в смысле единой, но в смысле одинаковой сущности), а еще православные догматы утверждают, что по воплощению Сын Божий не соединил со Своей Божественной Ипостасью какую либо другую ипостась. Ипостась Сына Божия как существовала до воплощения, так существует и после воплощения, Та же Божественная Ипостась. Но если до воплощения Ипостась Сына Божия содержала только Божественную сущность, то после воплощения стала содержать и человеческую, потому можно говорить о Богочеловеческой Ипостаси Сына Божия.

А вот на это суемудрие отвечу, хотя, если бы автор внимательно читал предыдущие мои посты, то получил бы ответ.
Понятие естества (сущности) само по себе, по определению не имеет особенностей. Другое дело, что конкретное проявление сущности должно иметь особенности, это вот конкретное проявление и есть ипостась (личность). При этом естество определяет какие именно особенности обязательны, какие не обязательны, хотя и возможны.
Так вот национальность не является обязательной особенностью конкретного проявления человеческого естества, хотя и является возможной. Национальности не было не только у Адама, но у всех людей до вавилонского столпотворения.

Иоанн Дамаскин. Точное изложение православной веры.
http://www.orthlib.ru/John_of_Damascus/vera3_02.html

Я понимаю, что при дебилизме Васильева это трудно вместить, но тогда надо смириться, что не дано богословствовать.

http://www.magister.msk.ru/library/bible/comment/sobor/vselsob.htm
ПРАВИЛА СВЯТОГО ВСЕЛЕНСКОГО ШЕСТОГО СОБОРА, КОНСТАНТИНОПОЛЬСКОГО

1. Желающие признавать в Господе национальность, будучи при этом вынужденными добавлять "по человечеству" (так как иначе совсем уж явная ересь будет), повторяют ересь Нестория, раделяют единого Христа, поскольку национальность не есть принадлежность естества человеческого, но есть особенность личности, и нация как таковая не есть естество, а коллективная личность.
Потому правило 1, повторяющее и правила предшествующих соборов, про таковых.
2. Кто же в добавок еще пытается доказать, что по факту рождения человеком, Спаситель должен унаследовать национальные особенности, те подпадают под правило 79 "аще ея неизреченное рождение определяют, и представляют по примеру обыкнновеннаго и нам свойственнаго рождения".

Несусветная ересь!
Отличительная особенность Сына Человеческого Иисуса Христа в том, что Он Бог.
А наименование Сын Давидов ничего другого не означает, что Он родился у Пресвятой Богородицы, которая происходила из рода Давида.
А вот выделенное, опять-таки означает что собеседник опять проболтался.
Он значит считает, что только для евреев пришел Господь.
Васильев единомыслим с теми, кто кричал "распни", потому что они это делали из-за того, что он не стал земным царем евреев, как им казалось, что это именно было обещано.

Вот это главный источник заюлуждения, потому только на это и отвечу.
На остальной бред и отвечать не буду.
1. Национальность это не то же самое "что и родословная,о которой говорят Евангелия,Святые,и Сам Бог,называя Себя потомком Давидовым".
Иначе, вы должны сказать, что поскольку все люди потомки Адама, то у всех одинаковая национальность, а точнее, что ее нет. Почему вы только до Давида в родословии Иисуса Христа идете , а не скажем до Адама. Или вы отрицаете, что все люди потомки Адама ?
2. Национальность это отличительная особенность конкретного человека, конкретного проявления человечества. Вот такое конкретное проявление человечества называется в богословии ипостасью. Однако, Сын Божий воспринял человеческое естество как таковое, его воипостасировал в Свою Ипостась Сына Божия, а не конкретного некоего челокека присоединил к Себе.

Читайте внимательно мои посты и просвещайтесь.

Предвечное Слово — Сын Божий — силой творчества Своего составил Себе плоть в утробе Девы: зачался Богочеловек, и родился Богочеловек. Сын по Божественному естеству соделался сыном и по естеству человеческому. Родился от Девы Иисус Христос, одно Лицо в двух нераздельных и неслитных естествах, Божеском и человеческом. Божеское естество, несмотря на Свою беспредельность, не уничтожало естества человеческого, и человеческое естество, несмотря на свое неслитное существование, нисколько не стесняло беспредельности естества Божественного. Такое чудное соединение, принимаемое верой и рождаемым ею духовным разумом [ ], непостижимое для разума плотского и душевного, произведено всемогуществом Божества.
........................................................................
Низошел Дух Святой на чистую Деву, и еще ее очистил. Чистая по собственному состоянию тела и духа, соделалась чистейшей от творческого всесильного действия, произведенного в ней животворящим, очищающим, обновляющим, изменяющим, претворяющим Свои сосуды. Духом Божиим. Чистая Дева соделалась Пречистой, чуждой всякой скверны помышляемой и ощущаемой, соделалась благодатно-чистой, Духоносной, Божественной Девой. В такой обновленный и Богоукрашенный сосуд, стяжавший от действия в нем Святого Духа способность и достоинство приять в себя Бога-Слово, низошло Слово-Бог, сделалось во утробе Девы и семенем, и плодом, вочеловечилось [ ].
........................................................................
Богочеловек имел естество человеческое вполне непорочное, но ограниченное. Оно было ограниченное: ограниченное не только той ограниченностью, с которой человек создан, но и той, которая гораздо в большей степени явилась в естестве человека по его падении [ ]. Богочеловек не имел греха, вовсе был непричастен греху, даже в самомалейших его видах: естественные свойства Его не были изменены, как в нас, в страсти [ ]; свойства эти находилась в Нем в естественном порядке, в постоянном подчинении духу, в управлении духом, а дух находился в постоянном управлении Божества, соединенного с человеком. Богочеловек имел свойство печалиться и скорбеть; но печаль никогда не овладевала Им, как случается с нами, а постоянно была управляема духом.
....................................................................
Богочеловек зачался от действия Святого Духа! Слово составило Себе плоть во утробе пречистой Девы! Бог соделал плоть Свою, в самом зачатии ее, Божественной, способной к ощущениям единственно духовным [ ] и Божественным. Хотя свойства плоти Богочеловека были человеческие, но вместе все они были обоженные, как принадлежащие одному Лицу, которое — Бог и человек. По этой же причине человеческие свойства Богочеловека были вместе и естественны а сверхъестественны в отношении к человеческому естеству.
Святость плоти Бога и Господа была бесконечно выше святости, в которой сотворена плоть твари — Адама. Очевидно, что зараза, которую источает человеческое падение во всех человеков посредством унизительного зачатия по подобию зверей и скотов, зачатия во грехе, здесь не могла иметь никакого места, потому что не имел места самый способ зачатия, то есть, не имело места то средство, которым сообщается греховная зараза. Напротив того: как зачатие было Божественно, так и все последствия его были Божественны. — Богочеловек, как Искупительная Жертва, принял на себя все немощи человеческие — последствия падения — кроме греха, чтоб, искупив человечество, избавить его от бремени этих немощей, явить его в обновленном состоянии, явить его без тех немощей, которые привлечены в естество наше падением.
Богочеловек восприял и носил наши немощи произвольно, а отнюдь не был им подчинен необходимостью естества: будучи совершенным человеком, Он был и совершенным Богом, Творцом человеческого естества, неограниченным Владыкой этого естества. По этой причине Он являл Свое человечество так, как Ему было благоугодно. Иногда он являл Свое человечество в немощи естества падшего; утруждался, жаждал, принимал упокоение сном, был схвачен и связан в саду Гефсиманском, претерпел биение и поругание, был распят и погребен. Иногда Он являл человечество Свое в правах естества, с какими оно создано: ходил по водам; въехал в Иерусалим на необъезженном жеребце, на которого из человеков еще никто не садился; эта власть была первоначально достоянием Адама [ ].

http://www.wco.ru/biblio/books/lossky2/main.htm
В. Н. Лосский
ДОГМАТИЧЕСКОЕ БОГОСЛОВИЕ
(14) ВОПЛОЩЕНИЕ


(15) ХРИСТОЛОГИЧЕСКИЙ ДОГМАТ

Это уже полная подлость !
Вы говорили не о двух естествах (природах), а о двух личностях.
Вот ваши слова!

Это несторианство.
Поэтому не надо врать, будто-бы исповедаете Халкидонский догмат.
А что для вас догмат, если разъяснения догмата святыми отцами, фрагмент из учебника догматического богословия, да и собственно постановление вселенского собора вам все не то.

Ну вот наконец-то проявился главный источник ереси Васильева четко и открыто.
Догматы приводил тыщу раз. Вот в моем объединенном посте о них говорит Иоанн Дамаскин.

Вот об этом говоритс в правилах соборов.

Вот об этом говорит Святитель Игнатий. Это о том же (если конечно способен узреть дебил Васильев).


И вот уж совсем четко в учебнике догматического Богословия Лосского.
В. Н. Лосский
ДОГМАТИЧЕСКОЕ БОГОСЛОВИЕ
(14) ВОПЛОЩЕНИЕ


(15) ХРИСТОЛОГИЧЕСКИЙ ДОГМАТ

Таким образом, Васильев считает, что у Господа Иисуса Христа две личности (ипостаси) человеческая и Божественная. Он фактически признался в этом (см предыдущий мой пост). Это ересь Нестория.

В. Н. Лосский
ДОГМАТИЧЕСКОЕ БОГОСЛОВИЕ
http://www.wco.ru/biblio/books/lossky2/main.htm

(14) ВОПЛОЩЕНИЕ


В прологе Евангелия от Иоанна, который относится одновременно к Христу и к Троице, звучит в 14-м стихе великая истина христианства - уверенность в том, чего тщетно искал молодой Августин в метафизике Платона: "Слово плоть бысть".
Все, что мы знаем о Пресвятой Троице, мы узнали через воплощение, подчеркивает святой Иоанн Богослов. Откровение завершается, когда одно из Божественных Лиц, Сын Божий, становится сыном человеческим и "обитает с нами". Несомненно, нехристианская мысль часто предугадывала таинственное значение числа три, но эти предчувствия она окутывала сумраком двусмысленных символов. Для полного откровения о Троице было необходимо воплощение. С Ветхого Завета как бы снялось покрывало, и он открыл свою тринитарную сущность: Господин вселенной являет Себя как Отец; человек, созерцающий "славу Единородного от Отца", видит откровение Божественной природы, и богословие становится возможным как созерцание Самого Бога, ибо о LogoV sarx egeneto - "Слово стало плотию". Тогда собственно начинается домостроительство Сына, Который вступает в историю мира. Действительно, "плоть" - это последний предел вочеловечения: не только душа, но и тело "восприняты Христом". Слово "плоть" обозначает здесь именно всю человеческую природу в ее целом. И "соделывание" Слова "плотью" входит в полноту Божественного бытия - к великому соблазну метафизиков. Сын остается Богом в лоне неизменной Троицы, но что-то добавляется к Его Божеству: Он становится человеком. Непостижимый для ума парадокс: без изменения Своей Божественной природы, которую ничто не может умалить, Слово полностью принимает на Себя наше состояние, вплоть до принятия самой смерти. Эту тайну, это все превосходящее проявление любви можно воспринимать только в терминах личной жизни: Личность Сына преодолевает границы между трансцендентным и имманентным и вступает в человеческую историю. Становление это не вмещается в категории Божественной природы, неизменной и вечной, но не отождествляющейся с Ипостасями; именно благодаря этому Христос становится человеком, так что другие Лица Пресвятой Троицы не страдают и не распинаются, и именно потому следует говорить о собственном домостроительстве Сына. Несомненно, Божественное домостроительство принадлежит Божественной воле, воля же Пресвятой Троицы едина; несомненно также, что спасение мира есть единая воля Трех, "и тот; кто посвящен в тайну воскресения, познал цель, ради которой Бог сотворил все вначале" (святой Максим Исповедник). Но эта общая воля осуществляется каждым Лицом различно: Отец посылает, Сын проявляет послушание, Дух сопровождает и содействует, благодаря Ему Сын входит в мир. Воля Сына есть воля Пресвятой Троицы, но эта Его воля есть воля послушания. Спасает нас Троица, но для исполнения в мире дела спасения воплощается Сын. По учению патрипассиан, Отец страдал, Отец был распят вместе с Сыном, как с Ним Единосущный. Но утверждать это значило бы не различать в Боге природу и Лицо. Мы ведь понимаем, что если наши различения и позволяют нам избежать ереси, то они все же не могут сделать большего, чем лишь наметить очертания тайны; они представляют собой путь, строго проложенный верой и молитвой, без которых они были бы пустыми словами. И здесь тайна есть тайна послушания: в Боге - все единство. Но во Христе была воля не только Божественная, но и воля человеческая, и поскольку между Сыном и Отцом произошло как бы некое разлучение, согласие этих двух воль во Христе запечатлевает послушание Сына Отцу, и тайна послушания и есть тайна нашего спасения.
Сын воплощается для того, чтобы восстановить возможность соединения человека с Богом, соединения не только расторгнутого злом, но без участия самого человека и не восстановимого. Первое препятствие к этому соединению - разлучение двух природ, человеческой и Божественной - устранено самим фактом воплощения. Остаются два других препятствия, связанных с падшим состоянием человека: грех и смерть. Дело Христа - их победить, изгнать из земного космоса их неизбежность: не безоговорочно их уничтожить - это было бы насилием над породившей их свободой, - по подчинением Самого Бога смерти и аду обезвредить смерть и создать возможность уврачевания греха. Так смерть Христова устраняет преграду, воздвигнутую грехом между человеком и Богом, а Его воскресение вырывает у смерти ее "жало". Бог нисходит в меонические бездны, разверстые в творении грехом Адама, чтобы человек смог восходить к Божеству. "Бог стал человеком, чтобы человек мог стать Богом", - трижды находим мы у святого Иринея. Это же изречение мы вновь видим у святого Афанасия Великого, и, в конце концов, оно становится общим для богословов всех эпох. Апостол Петр первый написал, что "мы должны соделаться причастниками Божеского естества" (2 Пет. 1, 4). Глубокий смысл воплощения таится в этом физическом и метафизическом видении благодатно преобразованной природы, в этом отныне достигнутом восстановлении природы человеческой, в этом прорвавшем смертную тьму просвете, который ведет к обожению.
"Первый человек Адам стал душею живущею; а последний Адам есть дух животворящий... Первый человек - из земли, перстный; второй человек - Господь с неба. Каков перстный, таковы и перстные; и каков небесный, таковы и небесные. И как мы носили образ перстного, будем носить и образ небесного" (1 Кор. 15, 46,47-49).
Итак, Христос есть пришедший с неба Новый Адам, Человек второй и последний. Не являет ли этот "Небесный Человек" на нашей земле какую-то иную небесную и высшую человечность, как считали некоторые гностики? Но в чем же тогда состояло бы воплощение? Ведь Христос прошел бы через Свою Матерь, ничего от Нее не восприняв. Тайна же воплощения - это тайна Богочеловека, истинно соединившего в Себе обе природы и воспринявшего от Пречистой Девы Ее человеческое естество. Чудо смирения: Слово "принимает" от собственного Своего творения, Бог в решающий момент благовещения испрашивает у Марии начаток Своего человечества, собственную Свою человеческую природу.



* * *
Воплощение совершается действием Святого Духа. Значит ли это, как предполагали некоторые богословы, что Дух есть Жених Девы, что в девственном зачатии Он соответствует роли супруга? Такое понимание было бы грубой рационализацией рождения Христа. Ибо если и можно говорить о Женихе Пресвятой Девы, причем только в смысле метафизическом, постольку, поскольку Она представляет Церковь, то у Нее не может быть иного Жениха, кроме Сына. В этом бессемейном зачатии Само Слово есть Семя. Дух же отнюдь не является Женихом Марии, Он завершает очищение Ее утробы, соделывая ее совершенно девственной, и таким образом сообщает Деве Марии самим совершенством чистоты силу к восприятию и рождению Слова. Всесовершеннейшее девство, даруемое Духом, как чистота всего существа, совпадает с Богоматеринством.



http://www.wco.ru/biblio/books/lossky2/main.htm
(15) ХРИСТОЛОГИЧЕСКИЙ ДОГМАТ


Троица присутствует в самой интеллектуальной структуре христологического догмата, то есть в различении Лица и природы. Троица - одна природа в трех Лицах, Христос - одно Лицо в двух природах. Хотя Божество и человечество разделены бесконечным расстоянием, лежащим между тварным и нетварным, они воссоединены в единстве одной Личности.
Между триадологией и христологией есть связующее начало - единосущие, ибо термин "единосущный", omoousioV, предназначавшийся первоначально для определения внутри-Троичного единства Отца и Сына, вновь появляется в христологическом догмате, окончательно сформулированном Халкидонским Собором. Христос, с одной стороны, единосущен Отцу по Своему Божеству, с другой - единосущен нам по Своему человечеству. Итак - два единосущия, но один Единосущный, одно Лицо - истинный Бог и в то же время истинный человек. Ипостась объемлет обе природы: она остается одной из них, становясь и другой, причем ни Божество не превращается в человечество, ни человечество в Божество.
Халкидонский догмат, точно выразивший эту тайну двух в одном, явился завершением длительной борьбы против попыток рационалистически объяснить воплощение путем умаления то Божественной, то человеческой природы Христа. За этими попытками вырисовываются две противоположные великие богословские школы древнего христианства: Александрийская и Антиохийская. Антиохийская школа - это школа буквализма в экзегезе, обращавшая главное внимание на исторический аспект Священного Писания. Всякая символическая интерпретация, всякий гносис священного события казались ей подозрительными, и потому она часто теряла из виду присутствие вечности в истории. Так возникала опасность увидеть в Иисусе лишь одного из индивидуумов в истории Иудеи, истории слишком человеческой в ее временных рамках. В Антиохийской школе история замыкалась в себе настолько, что порой даже проходила мимо грандиозного видения Бога, ставшего человеком. Напротив, Александрийская школа, сосредоточенная на христианском гносисе, в своей крайней аллегорической экзегезе часто лишала библейское событие его конкретной простоты, проявляя тенденцию игнорировать исторический, человеческий аспект воплощения. Эти школы дали великих богословов, но породили также и великих еретиков, когда каждая из них поддавалась характерному для нее искушению.
Несторианство, возникшее из антиохийского образа мышления, рассекало Христа на два различных лица. Каждому единосущию здесь соответствовал свой единосущный и, таким образом, появилось два единосущных - Сын Божий и Сын человеческий, личностно разделенные. Правда, богословская терминология в это время не была еще окончательно установившейся, различение между лицом и природой оставалось туманным, и мысль Нестория долгое время могла вводить в заблуждение. Этот Константинопольский патриарх принадлежал к Антиохийской школе, где его учителями были великие богословы, в том числе и такие, которые - как Феодор Мопсуетский - явно клонились в ереси (Феодор был осужден посмертно). Несторий четко различал две природы, и строй его мыслей казался православным до того момента, как он отказался наименовать Пресвятую Деву Богородицей - "Феотокос" и предпочел употреблять вместо "Богородица" термин "Христородица". Тогда благочестие простых верующих возмутилось и Несторий был посрамлен. Несторий не мог постигнуть тайну личности, он мыслил личность в терминах природы и, в конце концов, отождествлял одно с другим. Так, он противопоставлял Личность Слова личности Иисуса; они несомненно были для него связаны, но лишь нравственно - избранничеством, превратившим Иисуса как бы во вместилище Слова. В понимании Нестория только человеческая личность Христа родилась от Девы, и поэтому Она была матерью Христа, но не Матерью Бога. Оба Сына - Сын Божий и Сын человеческий в Христе соединены, но они - не "одно".
Однако если во Христе нет единства личности, значит наша природа не воспринята подлинно Богом и воплощение уже больше не "физическое" восстановление. Если во Христе нет истинного единства, то нет и возможности соединения человека с Богом. Все учение о спасении лишается своего онтологического обоснования: мы по-прежнему разлучены с Богом, обожение для нас закрыто; Христос - только лишь великий пример, а христианство сводится к учению нравственному, к подражанию Христу.
Единодушная реакция благочестия на Востоке быстро покончила с несторианством, но сама мощь этой реакции породила противоположную ересь. Защитники единства Христа выражали его единство в терминах, относящихся к природе, притом к природе Божественной, природе Слова. В своей полемике против несториан святой Кирилл Александрийский выдвинул формулу: "одна природа воплотившегося Слова". У него здесь имела место простая терминологическая ошибка, что видно из всего контекста. Святой Кирилл остается православным. Но некоторые из его учеников восприняли эту формулу буквально: во Христе одна природа - Его Божество; отсюда и само название этой ереси - монофизитство (от monh - одна и jusiV - природа). Монофизиты не отрицали во Христе человечества как такового, но оно казалось им как бы поглощенным Его Божеством, как капля океаном. Человечество растворяется в Божестве или же испаряется при соприкосновении с Ним, как горсть воды, брошенная на горячие угли. "Слово стало плотью" - твердили монофизиты, но это "стало" было для них подобно превращению воды в лед: оно было только видимостью, только подобием, ибо во Христе все Божественно. Так, Христос единосущен Отцу, но не людям. Он прошел через Деву, ничего у Нее не заимствовав, а только воспользовавшись Ею для Своего явления.
Как бы ни были многочисленны оттенки внутри монофизитства, одно всегда оставалось общим для всех монофизитов: Христос - истинный Бог, но не истинный человек; в конечном пределе человеческое в Христе - только видимость; так монофизитство сводится к некоему докетизму.
И несторианство, и монофизитство суть две проявившиеся в Церкви дохристианские тенденции, которые с тех пор не переставали угрожать христианству: с одной стороны - гуманистическая культура Запада, это наследие Афин и Рима; с другой - космический иллюзионизм и чистая самоуглубленность древнего Востока с его Абсолютом, в котором все растворяется (образ льда и воды - классическая для Индии иллюстрация соотношения конечного и бесконечного). С одной стороны, человеческое замыкается в самом себе, с другой - оно поглощается Божеством. Между двумя этими противоположными искушениями Халкидонский догмат определяет по отношению ко Христу - истинному Богу и истинному человеку - истину Бога и истину человека, определяет тайну их единства без разлучения или поглощения. "Итак, последуя святым отцам, все согласно поучаем исповедовать одного и того же Сына, Господа вашего Иисуса Христа, совершенного по Божеству, совершенного по человечеству, истинного Бога, истинного человека, одного и того же, из разумной души и тела, единосущного Отцу по Божеству и единосущного нам по человечеству, во всем подобного нам, кроме греха, рожденного прежде всего от Отца по Божеству, а в последние дни ради нас и ради нашего спасения от Марии Девы Богородицы по человечеству, одного и того же Христа, Сына Господа, Единородного, в двух естествах, неслитно, неизменно, нераздельно, неразлучно познаваемого, так что соединением нисколько не нарушается различие двух естеств, но тем более сохраняется свойство каждого естества и соединяется в одно Лицо, в одну Ипостась, - не на два лица рассекаемого или разделяемого; но одного и того же Сына, единородного, Бога Слова, Господа Иисуса Христа".
"Неслитно, неизменно, нераздельно, неразлучно" - так соединены две природы в Лице Христа, причем первые два определения направлены против монофизитов, два последние - против несториан. По существу все четыре определения негативны: asugcutwV, atreptwV, adiairetwV, acwristwV; они апофатически очерчивают тайну воплощения, но запрещают нам представить себе "как" этой тайны. Христос - всецело Бог: Младенцем в яслях или умирая на кресте, Он не перестает быть причастным троичной полноте и в Своем вездесущии и могуществе управлять вселенной. "Во гробе плотски, во аде же с душею яко Бог, в раи же с разбойником, и на престоле был еси, Христе, со Отцем и Духом, вся исполняяй, Неописанный", - восклицает литургия святого Иоанна Златоуста. Ибо, с другой стороны, человечество Христа - это всецело наше человечество; оно Ему не присуще по превечному Его рождению, но Божественное Лицо создало его в Себе в лоне Марии. Итак, у Христа две воли, два разума, два образа действия, но они всегда соединены в одном Лице. В каждом Его действии присутствуют две энергии: энергия Божественная и энергия человеческая. Поэтому всегда останутся тщетными всякие попытки строить какую-то "психологию" Христа и воспроизводить в книгах "О жизни Иисуса" Его "душевные состояния". Мы не можем ни догадываться, ни вообразить (и в этом также смысл четырех отрицаний Халкидонской формулы), "как Божество и человечество существовали в одной и той же Личности, тем более - повторим еще раз, что Христос - не "человеческая личность". Его человечество не имеет своей ипостаси среди бесчисленных человеческих ипостасей. У Него, как и у нас, тело, как и у нас - душа, как и у нас - дух, но ведь наша личность не есть этот "состав", личность живет через тело, душу и дух, и за их пределами; они всегда только составляют ее природу. И если человек как личность может выйти из мира, то Сын Божий Своею Личностью может в него войти; потому что Личность, чья природа Божественна, "воипостазирует" природу человеческую, как скажет в VI веке Леонтий Византийский.
Однако обе природы во Христе, не смешиваясь, обладают некоторой взаимопроникновенностью. Божественные энергии излучаются Божеством Христа и пронизывают Его человечество, отчего оно и обожено с самого момента воплощения; как раскаленное железо становится огнем, и все же остается по своей природе железом. Преображение отчасти открывает апостолам это пылание Божественных энергий, озаряющих человеческую природу Учителя. Это взаимопроникновение двух природ, проникновение Божества в плоть, и, отныне, навсегда приобретенная возможность для плоти проникновения в Божество, называется "перихорезой", pericwrhsiV allhlaV, как пишет святой Максим Исповедник, или по-латыни, communicatio idiomatum. "Плоть, не утеряв того, чем обладала, стала Словом, отождествившись со Словом по Ипостаси", - пишет святой Иоанн Дамаскин. Христос становится человеком по любви, оставаясь Богом, и огнь Его Божества навсегда воспламеняет человеческую природу; вот почему святые, оставаясь людьми, могут быть причастниками Божества и становиться богами по благодати.

Итак, во Христе нет личности человеческой: есть человек, но личность Его - Лицо Божественное. Христос - человек, но личность Его - с неба. Отсюда выражение апостола Павла "Небесный Человек".
Можем ли мы говорить о соединении двух природ, об их "сотрудничестве", как говорили отцы? Сами отцы постоянно себя уточняют, побуждая и нас очищать свой язык. Человечество Христа никогда не было некоей отдельной и предшествующей Ему природой, которая присоединилась бы к Божеству. Она никогда не существовала вне Личности Христа, Он Сам создал ее в Своей Ипостаси- не "из ничего", поскольку надо было восстановить всю историю, все состояние человека, но из Девы, предочищенной Духом Святым. Нетварное Лицо Само творит Свою человеческую природу, и она с самого начала есть "человечество" Слова. Строго говоря, это не соединение, и даже не восприятие, но - единство двух природ в Личности Слова с самого момента Его воплощения. "Неограниченный неизреченно Себя ограничивает, а ограниченный распространяется до меры Неограниченного", - пишет святой Максим Исповедник. Бог "плотски" входит в плоть истории. История - это риск; Бог идет на риск. Он, Полнота, снисходит до последних пределов бытия, подточенного греховной неполнотой, чтобы вернуть свободным существам возможность спасения, не нарушая их свободы.