В 2015 году ожидается премьера новой военно-исторической ленты на тему знаменитого сражения 28-ми панфиловцев под Москвой. Не стану рассуждать о том, что сам бой панфиловцев, скорее всего, вымышлен, судя по показаниям гвардии полковника Капрова, как и о том, что фильмов о войне нынче снимают так много, словно зрителей хотят "завалить" их количеством, а не привлечь качеством. Любопытен выложенный в сеть отрывок из фильма, где в каком-то блиндаже сидит интернациональный по составу отряд бойцов и обсуждает предстоящее сражение. Судить о фильме по отрывку некорректно, но несколько деталей не ускользнули от моего художественно-проницательного взгляда. Например, как переигрывают актеры, явно подражающие образу солдата из советского кино, нарочито подделываясь под "народный" говор, грубо и обрывисто бросая слова, создавая эффект напряженности не высоким драматизмом действия, а через внешнее впечатление, через имитацию деятельности - прием, заимствованный современным российским кинематографом у Голливуда. Этот прием лежит в основе всей современной киноиндустрии, ибо наиболее успешен для коммерческого кино: суть его в отождествлении драматического действия и движения, когда чем больше движения в единицу времени, тем больше драматический эффект. Противоположный ему принцип преобладания драматургии над движением хорошо нам знаком по советским фильмам (некоторым просвещенным и по отдельным старым западным) - наверняка, все видели в старых фильмах такие эпизоды - главный герой, потрясенный какой-либо вестью, неподвижен, вокруг ничего не происходит, и одной единственной позой, выражением лица и глаз актер передает нам, зрителям, всю совокупность чувств и страданий, которые он испытывает в данный момент, все это сопровождается обычно тревожной мелодией, исполняемой оркестром. Вот что такое высший актерский "пилотаж" - без единого звука, без единого движения создать на экране (или на сцене) действие. Ничего этого нет и в помине в отрывке "28 панфиловцев", есть лишь голливудская суетность героев, неуместная для привычной нам из старых фильмов неторопливости и мягкости солдат, за которыми таятся неумолимой силы решительность и твердость.
Старые фильмы снимались людьми, воспитанными еще заставшими царские времена бабушками и дедушками, то, еще дореволюционное поколение, было примером, на который равнялись советские кинематографисты, с них они создавали образы, понятные и близкие каждому русскому: вот отчего советские фильмы о войне выходили столь убедительными, столь правдивыми, если, конечно, опустить идеологические моменты. Вообще, все советское кино было убедительно, поскольку это была - школа, идейно связанная с русской театральной и литературной традицией. После развала Союза традиция прервалась, поскольку целью кинематографа стала прибыль, а не искусство, и все актеры, прошедшие актерскую школу 90-х, 2000-х годов, так или иначе складывались как актеры коммерческого плана, если в театре они еще могли как-то воплотить свое дарование, то в кино стали обслуживать низкие потребности толпы, играя ментов и бандитов. Поэтому сегодня даже кино про Невскую битву выглядит так, словно какие-нибудь "Ореховские" подрались с РУОПовцами. Вот и в этом новом фильме герои, в сущности, те же менты и бандиты, переодевшиеся в форму советских солдат и заимствовавшие актерскую систему у голливудских коллег. В них нет и в помине тех простых и родных нам черт обычного русского человека из старого кино, с долей солдатского юмора, с самоиронией, подкупающей живостью и остроумием, сыгранных так легко и непринужденно, так правдиво, что невольно улыбнешься отечески добродушным замечаниям полковника Гуляева в исполнении Ефремова или шутливо-легкомысленному отношению к войне рядового Копытовского в исполнении Буркова. В новых же фильмах ложный пафос и наигранность затеняют простые человеческие чувства и характеры. Парадоксально, но старое советское кино было абсолютно не советским по духу, а современное российское подменяет художественность - советскостью.
И еще один небольшой штришок: в конце отрывка звучат слова, которые вроде должны вызвать одобрение, мол, зачем геройствовать, надо просто сидеть и спокойно жечь танки. Но нет ли в этих словах чего-то такого трусливо-рационального, обесценивающего героизм, который хоть и не должен быть правилом военного времени, но все же необходим как показатель духа армии? Ведь армия, в которой нет ни единого героя, это уже не армия, а прагматично-рациональный офисный планктон под управлением военного топ-менеджера.
https://www.youtube.com/watch?v=khAo-4ZFlB8